вернемся в монастырь.
– А что нам сейчас делать?
– Трудно сказать. – Ванфар прикусил губу. – Многомерную пространственную симметрию невозможно разрушить с помощью магии. Мои знания пси-техники также не позволяют мне сделать это. Безошибочного метода прохождения многомерного лабиринта не существует, значит, нам придется открывать двери наугад.
– Хорошо. – Ариэлла достала из кармана кусочек угля. – Тогда я буду отмечать те, которые мы уже прошли.
– В сказках от этого обычно никакого толку, – заметил Веспер.
Она поставила крест на двери, за которой притаилась ожившая люстра, и на той, что скрывала бассейн.
Дварф пересек зал и приоткрыл дверь, на которой не было Ариэллиной метки. За ней оказался еще один зал, с полом из белого, серебристо мерцающего, как снег на вершинах гор, мрамора.
Ариэлла аккуратно поставила крест на двери и следом за дварфом переступила порог.
В помещении вспыхнул яркий свет. Сам собой загорелся камин в дальнем конце зала. Исчезли пыль и паутина. Выцветшие и истлевшие портьеры обрели былой цвет. В засиявших позолотой рамах появились полотна. Зал выглядел так, будто проворные слуги только что приготовили его к приему именитых гостей. Ничто не напоминало о столетиях, на протяжении которых сюда никто не заглядывал.
– Симпатичное местечко, – заметил Веспер.
– Нужно уходить отсюда.
Терваль потянул за ручку дверь, через которую они вошли в зал. Дверь будто заклинило. Клирик дернул сильнее. Дверь даже не шелохнулась.
– Это ловушка. – Для очистки совести клирик еще раз дернул ручку двери. – Все, что мы видим, – обман. Как нектар на листке мухоловки, которая только и ждет, что кто-нибудь соблазнится ароматом, сядет попробовать вкус, а в результате сам превратится в обед.
Словно в подтверждение его слов, в центре зала на белом мраморе образовалось черное пятно размером с ладонь, которое начало быстро расползаться по сторонам.
– К другой двери! – махнул рукой Лигон. – Пока есть время!
Они добежали до следующей двери. Но и она оказалась заперта.
– Зла не хватает! – Веспер с досадой саданул по двери секирой. – Выломаем, к демонам, эту собачью дверь!
– Ничего не выйдет, – осадил дварфа Ванфар. – За этой дверью сейчас ничего нет.
– Как это ничего?
– Ничего, – развел руками монах. – Вообще ничего. Поэтому ее невозможно ни открыть, ни сломать.
– Дальше! – крикнула Ариэлла.
Черное пятно разрослось настолько, что теперь им приходилось бежать, прижимаясь к стенам.
– Что будет, когда эта чернота нас достанет? – на бегу спросил у Ванфара Лигон.
– Понятия не имею, – ответил монах.
Третью дверь также не удалось открыть.
К последней двери они бежали, перепрыгивая полосы черноты, которая местами уже добралась до стен.
Терваль с разбега ударил в дверь плечом. Дверь распахнулась. Клирик влетел в темное помещение, споткнулся обо что-то, не устоял на ногах и покатился по полу.
Лигон помог клирику подняться.
– Все в порядке?
Терваль посмотрел назад.
Чернота, полностью залившая пол в соседнем зале, не перетекла через порог.
Клирик перевел дух и ударом ноги захлопнул дверь.
– Да.
Зал, в котором они оказались на этот раз, вполне соответствовал тому, что можно ожидать увидеть в заброшенном доме. Мусор по углам, обломки мебели на полу, пятна плесени и лишайник, расползшийся по стенам, несколько сломанных канделябров. И неизменные четыре двери. Одна из которых вроде как пламенем опалена.
Обернувшись, Ариэлла начертила на двери крест.
– По-моему, это бессмысленная затея, – высказал свое мнение Ванфар. – В пространстве многомерной симметрии одна и та же дверь может вести в разные места.
– Надо же хоть что-то делать, – ответила Ариэлла.
– А вот любопытно, как сам хозяин ориентировался в этом домище. – Веспер подошел к стоявшему в углу комоду и принялся один за другим выдвигать из него ящички. – Или он так и блуждал по залам, пока не помер с голоду и тоски?
