– Ты хочешь сказать, что власть делает человека глупее? – решил уточнить, правильно ли он все понял, Геннадий Павлович.
– Нет, – покачал головой Алекс. – Здесь действует закон обратной селекции. У нас уровень некомпетентности является для человека не потолком, выше которого он не в состоянии прыгнуть ни при каких условиях, а стартовой площадкой, с которой можно взлететь к заоблачным высотам. Требуются примеры?
– Имен называть не надо, – предостерегающе покачал пальцем Анатолий Викторович и улыбнулся, кажется, впервые за весь сегодняшний день.
– Конечно, – согласился Алекс. – Все и без того их знают… Ты что-то хотел сказать, Юлик?
Юлий Никандрович отрицательно покачал головой.
– Хорошо, тогда я продолжу. – Петлин достал из пачки сигарету, но прикуривать не стал, просто положил ее на стол. – К чему я все это? Да к тому, что Международная программа генетического картирования в России превратилась в программу национальную. А следовательно, все решения по ней будут приниматься и, судя по всему, уже принимаются на самом высоком уровне. Что больше всего интересует чиновников, курирующих программу генетической чистки? Может быть, ее эффективность? Да ни в коем случае! Для них главное – как можно скорее поделить отпущенные на программу средства и отчитаться о ее успешном выполнении. Быть может, судьба программы заботит тех, кто стоит над этими чиновниками и требует от них отчета о проделанной работе? Тоже нет, потому что они точно такие же чиновники, только облеченные еще большей властью. Им предстоит отчитываться на международном уровне, и, конечно же, они не хотят, чтобы наша страна оказалась в изоляции по причине того, что программа окажется невыполненной. Следовательно, она непременно будет выполнена. Вопрос только в том, какими средствами? Деньги, выделенные на реализацию программы международными организациями, будут по большей части разворованы. Те, что останутся, будут использованы на то, чтобы пустить пыль в глаза представителям все тех же международных организаций, которые призваны следить за выполнением программы. В результате что нам остается? Как обычно, жесткие административные методы. Готов поспорить на всю имеющуюся у меня в данный момент небогатую наличность, что в самое ближайшее время мы узнаем о том, что поголовное генетическое картирование населения России успешно завершено.
– Обязательному генетическому картированию подлежат только лица, входящие в группы риска, – Юлий Никандрович все еще пытался возражать. Но как-то совсем уж вяло. И смотрел он при этом не на Алекса, а в сторону. – Остальное население проходит генетическое картирование на добровольной основе.
– Ну, если подходить к этому вопросу не формально, а по сути, то все население России – это одна большая группа риска, – заметил Анатолий Викторович. – Каждому, кто здесь живет, нужно, как полярникам, платить премию за особо суровые условия.
– Ага, – усмехнулся Алекс. – И лучше – спиртом! Тогда недовольных не будет.
– А я уже сдал анализ на генетическое картирование, – с гордостью заявил Геннадий Павлович. – Сегодня утром.
Трое остальных уставились на Геннадия Павловича так, словно он сказал нечто такое, после чего следовало в корне пересмотреть всю систему мироустройства.
– Ты это серьезно? – спросил Юлий Никандрович.
– Конечно, – Геннадий Павлович улыбнулся. Он был рад, что разговор за столом изменил свою направленность, да к тому же еще он сам стал его центром. Длинные рассуждения Алекса о власти и дураках, признаться, изрядно наскучили Геннадию Павловичу. Какой смысл без конца повторять то, что и без того понятно каждому?
– Это нужно обмыть, – Алекс взмахнул рукой, подзывая официанта. – Четыре пива, пожалуйста. И какую-нибудь закуску. Лучше – мясную. Юлик, – посмотрел он на Коптева, – ты не возражаешь?
Юлий Никандрович сделал одобрительный жест рукой.
Официант записал заказ и удалился.
– С чего тебя вдруг туда понесло? – поинтересовался Анатолий Викторович.
– Ну, а как же иначе? – несколько удивленный таким вопросом, Геннадий Павлович уперся ладонями в край стола, словно собирался оттолкнуть его от себя. – Ведь были же повестки.
Услыхав такое, Юлий Никандрович едва на месте не подпрыгнул.
– Ты получил повестку с указанием явиться в кабинет генетического картирования для сдачи анализа?
– Я пока нет, но многие в нашей квартире их уже получили. – Вспомнив о причине, по которой он остался без повестки, Геннадий Павлович счел необходимым добавить: – Меня в тот момент не было дома.
– Этого не может быть, – медленно покачал головой Юлий Никандрович.
– Да я собственными глазами видел эти повестки, – убежденно произнес Геннадий Павлович.
Повесток он не видел, а всего лишь слышал о них от Марка Захаровича Шпета. Но у Шпета не было никаких оснований обманывать соседа, поэтому Геннадий Павлович мог представить себе, как Шпет показывает ему повестку. Да, собственно, так бы оно и было, если бы Геннадий Павлович захотел на нее взглянуть. А для очистки совести он сегодня же вечером зайдет к Шпету и попросит его показать повестку.
Схватив стакан пива с подноса подошедшего к столу официанта, Юлий Никандрович сделал три жадных торопливых глотка, как будто дней пять мучился жаждой.
Дождавшись, когда официант удалился, Алекс сделал глоток из своего стакана, смачно чмокнул губами и с видом победителя посмотрел на Юлия Никандровича:
– Ну, что ты теперь скажешь, Юлик?
Не глядя на Петлина, Юлий Никандрович снова покачал головой, на этот раз совершенно потерянно.
