– Только тебе сейчас в храм нельзя, – сообщил Харпу Кикул. – Хранитель храмовых врат сам проводит тебя туда, когда сочтет нужным.
– А ты сам веришь в Сущего? – спросил у своего провожатого Харп.
– Конечно, – без колебаний, уверенно ответил тот.
– И в чем смысл этой веры? – задал новый вопрос Харп.
– Как? – не понял Кикул.
– Во что именно ты веришь, Кикул?
– Ну… В то, что Сущий создал этот мир, – монотонно начал перечислять подручный хранителя храмовых врат. – Потом он населил его людьми. Построил для нас дома, дал нам одежду и инструменты, чтобы мы могли здесь как-то обустроиться… – Кикул на секунду задумался. – Еще он заботится о нас. Сущий милостив к своим верным сторонникам и беспощаден к врагам, которые не признают законы, что даровал он людям.
– И это все? – с сомнением прищурился Харп.
– По мне, чем проще – тем лучше, – недовольно буркнул в ответ Кикул, которому этот экзамен вовсе не нравился.
В теологии Кикул был не силен, поэтому боялся сказать в разговоре с чужаком что-нибудь не то, что потом, избави Сущий, могло бы стать известно хранителю храмовых врат.
– Мне нравится твоя позиция, – сказал с серьезным видом Харп. – Но я так и не понял, что именно обещает Сущий своим верным последователям?
– Да вроде как ничего, – подумав, ответил Кикул.
– Как это? – искренне удивился Харп. – Совсем ничего?
– А что ты хотел бы от него получить? – спросил в ответ Кикул.
– Ну, к примеру, я был бы не против переселиться в иной, куда более теплый и красивый мир.
– Красивый? – Кикул глянул по сторонам. – А мне кажется, что и здесь достаточно красиво. Мне нравится, когда по чистому белому фону разбросаны небольшие темные пятна. – Кикул сделал небольшую паузу, после чего совершенно неожиданно добавил: – А еще здесь воздух хороший!
– Согласен, – кивнул Харп. – У этого мира имеются свои достоинства. Но как насчет того, чтобы просто расслабиться и отдохнуть? Тебе не хотелось бы оказаться в мире, жизнь в котором не похожа на постоянную борьбу за выживание?
– Такого не может быть, – усмехнувшись, покачал головой Кикул.
– Почему? – удивился Харп.
– Это уже будет не жизнь.
Харп сдернул с руки меховую перчатку и потер ладонью прихваченную морозом щеку.
– Интересная логика.
– А что, разве не так? – пожал плечами Кикул. – Пока я стараюсь выжить, я по крайней мере уверен, что все еще жив. А если для того, чтобы оставаться живым, не нужно прилагать никаких усилий… – Не закончив фразы, Кикул вновь усмехнулся и покачал головой. – Дурацкий разговор.
– Ладно, оставим его, – согласился Харп. – Так в какой дом нам лучше наведаться?
– Можно зайти в дом, где я живу, – предложил Кикул. – Там сейчас никого нет, кроме моей женщины.
– В таком случае мы к тебе не пойдем, – ответил Харп. – Мне нужно поговорить с людьми, а с тобой мы вроде как все уже обсудили.
– Ну, если поговорить, тогда сюда, – указал Кикул на дом, стоявший третьим слева, считая от центра поселка, где они сейчас и находились. – Там живет трехпалый Гошель. Он любит поговорить. Вот только речи у него все какие-то непонятные.
– Ну, трехпалый так трехпалый, – согласился Харп, которому в общем-то было все равно, с кого начинать знакомство.
Он пока еще только в самых общих чертах представлял себе, что именно надеялся услышать от местных жителей: какой-нибудь намек, слово, случайно оброненное кем-то, кто, возможно, и сам не понимал тайного смысла, скрытого внутри простого сочетания звуков.
Почему-то вдруг Харп вспомнил слова отшельника Мидла, утверждавшего, что у каждого в этом мире есть своя миссия, о которой тот, на кого она возложена, может и не подозревать. Сам Мидл видел свою миссию в том, чтобы передать Харпу фрагмент странного рисунка, который постепенно собирался как мозаика. Причем происходило это само собой, без каких-либо осознанных усилий со стороны Харпа. То, что три из четырех фрагментов, находившиеся прежде у разных людей, даже не подозревавших о существовании других владельцев изображений загадочных всадников, теперь оказались у Харпа, уже само по себе было событием почти невероятным. Так, может, в этом и заключалась его миссия – собрать весь рисунок? Но зачем?
Скорее всего рисунок нес в себе некую зашифрованную информацию, понять которую можно, только собрав его полностью. Почему бы и нет? В мире вечных снегов не было бумаги, а рисунок был выполнен на бумажном листе. Следовательно, он попал сюда из иного мира. Как – это уже другой вопрос. Однако то, что подобные рисунки не входили в стандартный набор новичка, необходимый для выживания в мире вечных снегов, было совершенно очевидно.
Мидл уверен, что для выполнения своей миссии Харпу нужно посетить поселок хранителя храмовых врат. Может, старик знал, что четвертый, недостающий фрагмент рисунка находится у кого-то из местных жителей? Судя по тому, как отреагировал на вопрос Старпол, он прекрасно знал о его существовании. А что, если и фрагмент рисунка находится у него? Вполне вероятно, что так оно и есть, однако напрямую спрашивать Старпола об этом Харп не хотел. Возможно, Старпол не придавал большого значения рисунку, а
