похожего на серый низкосортный картон материала.
Существо еще раз повторило стандартную фразу, покрутило по сторонам головой, вращающейся подобно шляпке болта, и на этот раз сочло нужным добавить:
– Мы, новые хозяева планеты, берем на себя полную ответственность за жизнь населения и гарантируем все необходимое для нормального существования.
Сказав это, оно снова двинулось вперед, не выбирая, куда поставить ногу, и не обращая ни малейшего внимания на стонущие и скрежещущие под ними изуродованные остовы автомобилей.
Кийск в страхе попятился к двери. Неужели это существо являлось одним из таинственных хозяев Лабиринта?
Рядом с ним из-за газетного автомата выскочил парнишка лет восемнадцати и, юркнув в двери кафе, замер там, зябко обхватив себя руками за плечи.
– Ну вот теперь и у нас появились хозяева, – игриво подмигнул он Кийску.
– Кто они? – спросил Кийск.
Существо проследовало мимо них и, свернув за угол, снова повторило сообщение о предстоящей очистке улиц.
– А черт их знает, – пожал плечами парень. – Вчера они появились в юго-западном районе города и вроде бы действительно навели там порядок.
С ужасающим скрежетом и лязгом на улицу выехала машина, габаритами и уродливостью форм под стать прошествовавшему перед ней хозяину. На передней части у нее располагался огромный скребок шириною в пол-улицы. Вгрызаясь в дорожное покрытие, он снимал его, как слой масла с бутерброда, заглатывая вместе с покореженными останками автомобилей, снесенными фонарными столбами, рекламно- информационными щитами, газетными автоматами и киосками. Все это исчезало в разверзнувшемся зеве машины и вываливалось позади нее, перемолотое и спрессованное в прямоугольные блоки.
– Все гребет, подчистую, – восхищенно произнес парень.
– Тебе не страшно? – удивленно посмотрел на него Кийск.
– А чего бояться? – пожал плечами парень. – Если бы хозяева хотели, они могли бы и нас точно так же перемолоть. Так нет же, идут впереди машин и предупреждают. И машины у них, заметь, не в пример нашим, работают.
– Но мы же не знаем, что они собираются делать потом.
– А какая разница? Меня и прежние власти не очень-то спрашивали, когда собирались что-то сделать.
Парень потерял интерес к происходившему на улице и принялся рыскать по пустым холодильникам.
– Надо же, все выгребли, – пожаловался он Кийску. – Скорее бы, что ли, налаживали эти самые хозяева снабжение продовольствием.
– Держи, – Кийск кинул парню свой пакет с едой и вышел за дверь.
Глава 3
Беженцы
Вторые сутки сыпал мелкий, ни на минуту не прекращающийся дождь. Небо заволокло серой пеленой, закрывшей солнце, но оказавшейся не способной скрыть похожие на язвы нашлепки черных дисков.
Кийск шел ссутулившись, глубоко засунув руки в карманы и нацепив на голову целлофановый пакет. Группа беженцев, к которой он присоединился на окраине города, состояла человек из тридцати, не считая маленьких детей, которых везли в колясках или несли на руках. Большинство составляли мужчины примерно такого же возраста, что и Кийск. С некоторыми из них шли жены и дети. Были среди них и два старика – один седой как лунь, другой абсолютно лысый, – упорно шедшие вперед и гордо отвергавшие любую предлагаемую им помощь. Поклажа, которую несли с собой люди, состояла в основном из одежды и запасов продовольствия.
Словно повинуясь какому-то природному инстинкту, беженцы сразу, как только вышли из города, свернули с шоссе на небольшую грунтовую дорогу, которая, размытая дождем, сделалась почти непроходимой. За два дня они с трудом одолели расстояние, которое по шоссе прошли бы менее чем за день. Впрочем, они и сами не знали, куда шли. Собравшись вместе, они решили просто идти, пока хватит сил, стараясь уйти подальше от города. Кров они надеялись найти в одном из крупных фермерских хозяйств.
В пути и на остановках люди почти ни о чем не говорили. Все были подавлены и молчаливы, каждый думал о своем, о том, что осталось за спиной.
Кийску казалось, после появления пришельцев из города должен был начаться массовый исход. Однако этого не произошло. Судя по разговорам на улицах, люди не были в восторге от того, что пришельцы объявили себя хозяевами, но тем не менее не спешили покидать насиженные места. Все рассуждения сводились к тому, что уйти всегда можно, а для начала надо бы посмотреть, разобраться, чего, собственно, хотят эти самые хозяева. Голыми руками с ними все равно не совладать. Да и не все ли равно, как они себя называют, если и в самом деле наведут порядок и накормят. Короче, поживем – увидим.
Кийска подобные речи не удивляли и не злили. Он и сам, наверное, рассуждал бы таким же образом, если бы не знал, что за грозная и непостижимая сила поддерживает, а возможно, и направляет действия пришельцев. Понять и как-то оценить действия Лабиринта не представляется возможным, поскольку протекающие в нем процессы не имеют ничего общего с человеческим мышлением. Его нельзя победить, с ним невозможно договориться. И неизвестно, что произойдет с теми, кто подчинится ему.
Кийск не пытался выспрашивать у своих спутников мотивы, вынудившие их покинуть город. Но, похоже, все они оценивали появление пришельцев не иначе как вторжение, и разговор если и заходил, то лишь о том, что следует готовиться к сопротивлению. Кийск считал эти разговоры ничем не обоснованной бравадой. Сам он ушел из города только потому, что не хотел снова становиться подопытной крысой, мечущейся в замкнутом пространстве и время от времени получающей за свою сообразительность то кусочек сыра, то удар тока.
