целости, не позволив разбежаться. Мы ушли из казармы, только когда появились механики…
– Кто появились? – переспросил Кийск.
– Ну, сами-то они себя называют хозяевами, но мы прозвали их механиками. По-моему, это не живые существа, а роботы или киборги. Когда мы ушли из города, я сказал солдатам, что теперь каждый сам должен решать, останется ли он военным и будет продолжать выполнять мои приказы или же уйдет, сняв погоны. Кто-то ушел, но большая часть осталась, правильно рассудив, что поодиночке выжить труднее. Наткнувшись на спортивную базу, мы решили остановиться здесь, по крайней мере до тех пор, пока сюда не добрались механики. Свободных помещений здесь хватает, поэтому мы и беженцев принять можем.
– И много у вас людей?
– Военных – девяносто шесть человек, включая меня. И почти триста человек гражданских, главным образом беженцев из города. Честно говоря, я думал, что будет больше. Мы сможем принять еще человек сто – сто пятьдесят. Если людей будет больше, придется организовывать новый лагерь.
– Вы здорово все здесь устроили.
– Да какое там, – махнул рукой Баслов. – Дел еще море. Поэтому я каждого вновь прибывшего предупреждаю: у нас не общежитие, а военный лагерь. В отдыхе и еде мы не отказываем никому, но тот, кто решит остаться, будет считаться мобилизованным. Военная дисциплина и военный порядок во всем. И результаты – налицо. Смотри, – Баслов пододвинул поближе к Кийску лампу. – В городе темнотища, а у нас – свет! В коттедже за центральным корпусом мы организовали что-то вроде исследовательского центра, занимающегося всеми проблемами сразу. Сейчас, куда ни кинь, – одни проблемы, всю жизнь приходится налаживать заново. Вот мы и дали первую задачу нашим специалистам: решить вопрос с освещением. И, гляди, – решили! Сегодня днем начали серийный выпуск керосиновых ламп из подручных материалов. К завтрашнему вечеру и территорию осветим.
– А что будет поручено мне?
– Так ты остаешься?
– Кто же уйдет от жизни при свете, – улыбнулся Кийск.
Баслов глянул на висевшие на стене допотопные часы-ходики.
– Сегодня уже поздно, – сказал он. – Завтра я тебе покажу наш лагерь и введу в курс дел. Вместе и решим, что для нас сейчас самое главное и чем тебе заняться. Ты один или с семьей?
– Один.
– Тогда, если не против, поселим тебя здесь, в центральном корпусе.
– Согласен, – кивнул Кийск. – Но, прежде чем уйти, я хочу вам кое-что рассказать. Мне известна причина вторжения…
Он вкратце рассказал Баслову то, что знал о Лабиринте. Капитан слушал Кийска внимательно, не перебивая.
– Так, значит, ты считаешь, что воевать с механиками бессмысленно? – спросил он, когда Кийск закончил.
– Думаю, что так. Нужно просто следить за их действиями и стараться избегать любых контактов с ними.
– А когда некуда уже будет отступать?
Кийск молча развел руками.
– Но вам же удавалось убивать двойников?
– Да, но механики – не двойники. К тому же сейчас у нас даже нет оружия.
– Ошибаешься, – хитро прищурился Баслов. – У нас имеется довольно большой запас взрывчатки ДК- 123. Ее можно взорвать и без детонаторов, используя примитивный запальный шнур. А когда мы уходили из города, то заглянули на учебное стрельбище и после еще несколько раз наведались туда. Там мы разжились старенькими автоматами АК-110 и боеприпасами к ним.
– Я видел их у солдат, но думал, что это только камуфляж.
– Совсем нет. Мы их немного переделали и приспособили под стрельбу одиночными выстрелами. После каждого выстрела затвор приходится передергивать вручную. Но это все же лучше, чем нестреляющие трассеры. И придет время, я непременно испытаю их действие на механиках.
– Ты собираешься с одной ротой, вооруженной АК-110, освободить всю планету?
– Пока у нас только АК-110, но не исключено, что специалисты из нашего исследовательского центра еще что-нибудь придумают. Я возлагаю на них большие надежды. К тому же я не считаю, что мы единственный центр сопротивления, оставшийся на Земле. Должны существовать и другие. Нужно только связаться с ними и договориться о совместных действиях. Впрочем, сейчас это не главное. Воевать мы будем потом, а сейчас нам нужно просто постараться выжить.
Глава 4
Лидер
Капитан Петер Баслов являлся прирожденным лидером, объединяя в себе два больших достоинства: прекрасные организаторские способности и неукротимую энергию, подкрепленную фантастической работоспособностью. В дополнение к этому у него не было характерной для многих военных упертости – он всегда открыто готов был признать свою ошибку и изменить точку зрения на тот или иной предмет, если слышал веские, аргументированные доводы. Он успевал везде и всюду, появляясь в тот самый момент, когда его присутствие было действительно необходимо. Ходил он быстро, широкой походкой, сопровождаемой такой же широкой отмашкой руками. Никто никогда не видел его отдыхающим или спящим.
Два старика, пришедшие в лагерь с той же группой беженцев, что и Кийск, оказались опытными делопроизводителями, заставшими еще те времена, когда в ходу была бумажная документация. С их помощью Баслову быстро удалось наладить учет находящихся в лагере людей, провести инвентаризацию
