кофейным осадком на дне.
Я так и не понял, с чего он вдруг принялся защищать Степана, которого мы с Гамигином даже и не рассматривали иначе, как свидетеля. Быть может, он, как всякий святоша, пусть даже уполовиненный, подсознательно ожидал со стороны демона какой-нибудь пакости?
Возникшее было напряжение снял Степан, вернувшийся вместе с Игорем.
– Садись, братишка. – Он усадил Игоря в кресло, в котором до этого сидел сам, встал позади и положил руки ему на плечи. – Эти два человека, – он указал на меня и Гамигина, – наши хорошие друзья.
– Один из них демон, – кивнул в сторону Анса Игорь.
– Все равно он очень хороший человек. – Я едва удержался от улыбки, услышав, как Степан дословно повторил ту же характеристику, что незадолго до этого дал ему Аавал. – Они хотят задать тебе несколько вопросов. Если тебе что-то известно о том, что они у тебя спросят, ты должен обязательно ответить. Договорились, Игорь?
– Да, – кивнул здоровяк с синим лицом.
Степан сделал нам с Ансом приглашающий жест рукой.
– В образе кого сейчас находится Игорь? – спросил Гамигин.
– Сейчас я уборщик, – ответил сам Игорь.
Степан у него за спиной улыбнулся и едва заметно кивнул.
– Хорошо. – Я пошевелил пальцами руки, в которую попала иголка с парализующим составом. – Скажи пожалуйста, Игорь, ты знаешь всех людей, которые приходя в клуб?
– Не всех, но многих, – ответил, глядя мне прямо в глаза, Игорь. – У нас много постоянных клиентов. Их я, конечно, знаю всех, если не по именам, то в лицо. Сложнее с теми, кто заходит редко. Со временем лица и имена стираются из памяти. Вас я помню. – Он указал пальцем сначала на меня, затем на Гамигина. – Вы обедали у нас позавчера.
Глядя на Игоря, слушая его, я не мог поверить в то, что общаюсь, в сущности, не с живым человеком, а с искусственно созданной программой. Речь его была правильной, суждения здравыми. Разве что только взгляд – человек никогда не смотрит так пристально в глаза собеседнику.
Быть может, ти-кодеры не настолько бездарны, как про них думают?
– С кем-то из постоянных посетителей клуба ты лично знаком? – спросил я.
– Многих я знаю по именам, – ответил Игорь.
– Я имею в виду, поддерживаешь ли ты с ними какие-то личные отношения?
Игорь наморщил лоб:
– Что вы имеете в виду?
– Ну, какие-то разговоры… Откровения, маленькие общие секреты… – Я помахал в воздухе кистью руки, пытаясь таким образом объяснить то, что не мог выразить словами.
– Нет.
Сказанное Игорем «нет» было настолько однозначным, что не имело смысла задавать какие-то дополнительные вопросы.
– Что ты знаешь о людях, которые посещают клуб? – решил подойти к задаче с другой стороны Гамигин.
– Они ти-кодеры, – ответил Игорь.
– Ты знаешь, чем они занимаются?
– Они создают новые программы.
– Тебе не доводилось слышать о человеке по фамилии Шмидт?
– Нет.
– Ты был знаком с Анатолием Шульгиным и Виктором Ризелем?
– Нет.
– Они были ти-кодерами и частенько заглядывали в клуб.
– Я никогда не слышал этих имен.
– А как насчет имен Флопарь и Читер? – это уже я догадался назвать прозвища ти-кодеров.
– Этих я знаю. – Уголки губ Игоря едва заметно приподнялись. – Очень хорошие ребята.
У них тут, в «Оскаре Уайльде», похоже, все очень хорошие люди.
– Что ты можешь о них рассказать? – снова вступил в разговор Гамигин.
– Ничего. Мы просто иногда разговаривали.
– О чем?
– О фильмах, о книгах… – Игорь ненадолго задумался. – Флопарь часто ругал Градоначальника.
– А о их работе вы говорили?
– Нет, я ничего не смыслю в транс-программировании.
