казалось, что этот мир просто не был создан для того, чтобы в нем жили люди. Сколько в свое время было разговоров о создании подводных городов, а ведь так и не был построен ни один. И вовсе не потому, что технические возможности не позволяли это сделать. С возможностями-то как раз никаких проблем не было. Проблемы возникли с людьми, которые не могли чувствовать себя комфортно и уверенно в несвойственной человеку среде обитания. Были, конечно, и исключения – те, кто, переселившись под воду, казалось, вообще забывал о суше. Но таких оригиналов набиралось только едва-едва, чтобы заполнить основные штатные единицы подводных ферм, которые, вопреки предсказаниям футурологов и фантастов, так и не сделались массовым явлением. И точно так же, как вода, багровый мир буквально выталкивал из себя людей, случайно оказавшихся в его пределах.
Нет, определенно что-то не так было в этом странном до жути мире, похожем на декорацию, приготовленую для съемок очередного заурядного фильма об отважных космических первопроходцах.
– Куда ехать? – негромко спросил Рахимбаев.
У Кийска не было никакого определенного плана. Он просто хотел осмотреть ближайшие окрестности станции, чтобы убедиться в том, что участники экспедиции действительно оказались в центре пустыни, а не в огромном ангаре, выстроенном неизвестно кем и непонятно для чего.
– Прямо, – наугад махнул рукой Кийск.
Рахимбаев потянул на себя рычаг скорости, и квад медленно двинулся вперед.
– Давай побыстрее, – предложил Кийск.
Рахимбаев перевел ручку переключателя скорости в среднее положение, и вездеход веселее покатил по песку.
Минут пять они ехали молча.
– Странно, – сидевший рядом с водителем техник щелкнул пальцем по приборному щитку. – Работают все приборы, за исключением курсопрокладчика.
– Не страшно, – отозвался Кийск. – В крайнем случае, вернемся по собственному следу.
– Не думаю, – сказал, оглянувшись назад, Леру.
Едва бросив взгляд назад, Кийск крикнул водителю:
– Стой!
Рахимбаев дернул рычаг тормоза. Сидевший рядом с ним Бергсон не удержал равновесие и ткнулся лбом в стекло.
Квад отъехал от станции всего на каких-то пару километров. Серебристый купол лабораторного корпуса контрастно вырисовывался на фоне багрового неба. А вот след, который оставлял позади себя квад, терялся в песках уже на расстоянии десяти-пятнадцати шагов от его задних колес. Дальше на песке не было вообще никаких отметин, словно и не вспахивали его четыре широких колеса на литой резине.
– Может быть, следы заносит песком, – не очень уверенно предположил Бергсон, приподнявшись на своем месте, чтобы видеть то, что происходило позади.
– Я бы мог принять вашу идею за рабочую гипотезу, если бы ощущал хотя бы малейшее дуновение ветерка, – спокойно возразил ему Леру.
– В таком случае куда же исчезли следы? – Бергсон посмотрел на Леру так, словно был уверен в том, что философ знает ответ на этот вопрос, но почему-то не хочет поделиться своими знаниями с остальными.
– Представления не имею, – пожал плечами Леру.
– Бывают зыбучие пески, – сказал Рахимбаев, хотя и сам понимал, насколько глупо звучит подобное предположение.
Остальным это тоже было ясно, поэтому никто и не стал комментировать его слова.
– Ну так что? – произнес, ни к кому конкретно не обращаясь, Бергсон.
– В каком смысле «что»? – решил уточнить суть вопроса Леру.
– В смысле, что будем делать?
– По-моему, мы столкнулись с неким физическим явлением, – задумчиво произнес Леру. – Следовательно, оно находится в вашей непосредственной компетенции, господин Бергсон. Так что можете приниматься за дело.
Бергсон криво усмехнулся:
– И что же, по-вашему, я должен сделать?
– Можете считать меня консерватором, но я не имею привычки давать советы специалистам, – ответил Леру.
Не зная, как поступить, Бергсон перевел взгляд на Кийска, не то спрашивая у него совета, не то прося поддержки.
– Господин Бергсон, – обратился к технику Кийск, – у вас есть какие-нибудь предположения по поводу того, что произошло со следами машины?
Бергсон отрицательно затряс головой.
– А у вас? – спросил Кийск у философа.
Леру ответил то же, что и всегда:
– У меня пока еще слишком мало фактов для того, чтобы делать окончательные выводы.
Кийск попытался поймать Леру на слове:
