– Нет, ничего, – взмахнул я кончиками пальцев. – Пожалуйста, продолжай.
– Да, собственно, это все, – дернула плечиком Лоя. – Мы будем вести атаку из трех центров одновременно. Для начала их нужно как следует подготовить. Новое железо, высокоскоростные линии, автономные источники питания…
– Значит, помимо нашего офиса, приятели Цигеля громят сейчас еще две квартиры? – Мне показалось, что от этой мысли мне поначалу сделалось чуть легче на душе. Но потом я понял, что это не так. Совсем не так. – И все это за наш счет?
– Ну, мы же можем себе это позволить.
Полувопрос-полуутверждение. В сопровождении улыбки номер тридцать два, вариант «эф-прим». Улыбка, которую невозможно спутать ни с какой другой. Улыбка, секретом которой владеет каждая женщина. Ну, или почти каждая. Обычно они используют улыбку номер тридцать два, вариант «эф-прим», когда хотят получить что-то, что с мужской точки зрения представляется полнейшим безумием. Но кто- нибудь в курсе, что за улыбкой номер тридцать два, вариант «эф-прим» могут крыться три компьютерных центра, оснащенных по последнему слово техники?
– Конечно, дорогая, – улыбнулся я.
Должно быть, при этом на лице моем отобразилась такая мука, что Лоя вновь встревоженно спросила:
– Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?
– Абсолютно! – Мне быстро удалось взять себя в руки.
В конце концов, ну что с того, что мы всего-то четыре месяца назад заново отремонтировали офис. Да и кабинет мой остался цел. Пока что.
– Ну, хорошо, грохнем мы Райский сервер…
– Сожжем, – перебив, поправила меня Лоя. – Так об этом говорят ти-кодеры. И, если ты будешь использовать другую терминологию, они тебя либо не поймут, либо, еще хуже, сочтут за лоха.
– Да, конечно, – немедленно согласился я. – Так вот, после того, как мы сожжем РИВТ, не придется ли нам ответить за это по всей строгости закона? Международного, заметь. От него нам и в Аду не скрыться.
– В том-то весь и фокус! – слегка подавшись вперед, Лоя азартно щелкнула пальцами. – Что, если мы все грамотно организуем и проведем как надо, нас невозможно будет отследить! Мы начнем атаку через удаленные серверы, находящиеся в других странах. Это будет отвлекающий маневр. Затем вступят в игру эстонские ти-кодеры, которые оттянут на себя внимание систем безопасности…
– Ну, конечно! – хлопнул я себя по лбу. – Как же я забыл об эстонцах! Мы ведь так и не вернули Хуупам их камеру!
– …Все они будут работать как обычные хакеры, без использования известного нам пароля. Поэтому и система безопасности РИВТа будет работать в автоматическом режиме. Но даже у самой совершенной системы безопасности имеется предел возможностей. Оттянув на себя внимание СБ, эстонцы откроют нам беспрепятственный проход к серверу. Вот тут-то мы и ударим из трех своих главных орудий. Причем нанесем удар изнутри. И, если нам удастся полностью сжечь сервер РИВТа, то накроется и их система безопасности. А значит, никто не сможет отследить, кто мы, откуда пришли и куда скрылись после завершения операции.
– Значит, все должно пройти, – сложенными вместе пальцами я нарисовал в воздухе ровную горизонтальную линию, – как по маслу.
– Именно.
– А ты не думаешь, что в Первом отделе СБР и без высоких технологий догадаются, чьих рук это дело?
– А хоть бы и догадались! – дерзко, с вызовом тряхнула волосами Лоя. – Для того чтобы выдвинуть обвинение, им помимо догадок потребуются еще и факты. А вот их-то у них как раз и не будет.
– Если мы сработаем правильно и четко?
– Именно.
– Ну что ж, – собственно, мне нечего было больше сказать. Лоя не собиралась никуда уходить, хотя дело Хуупов было закрыто. Значит, все встало на свои места. Если не считать офисной мебели. – Я так понимаю, что мое участие в процессе сожжения сводится лишь к наблюдению за ходом самого процесса и заказам пиццы для прорвы голодных ртов?
– Не угадал.
Лоя ладошкой припечатала к столу листок с распечатанным текстом.
– Это молитва во спасение! – обрадовался я.
– Снова не угадал. – Лоя убрала руку. – Это список хакерских программ. В основном военные разработки. Большинство из них можно найти на черном рынке, но за очень большие деньги и, возможно, не особо удачно кракнутые. А нам накладки, как ты понимаешь, ни к чему. Три программы, отмеченные звездочками, вообще уникальны. О них известно, что они существуют, но на черный рынок они еще не попали. Либо их защиту еще не смогли сломать. Так что, Дима, тебе предстоит достать эти программы.
Ну, конечно. Если не я, то кто же?
Интересно, что бы сказала по этому поводу моя приятельница ворона?
Хотя у нее на все один ответ.
Глава 31
Хотите услышать о моей встрече с полковником Малининым?
Что ж, мне нечего скрывать.
На этот раз он затащил меня в безымянную чебуречную возле метро «Цветной бульвар». С длинными, жирными столами и стоячими местами. В этом заведении не было не то что гардероба, но даже обычной вешалки, так что я как был, так и остался, в плаще и шляпе. Заказ выдавали в крошечном окошке, после оплаты на кассе. На одноразовых бумажных тарелочках. Напитки, соответственно, разливали в такие же бумажные стаканчики, которые размокали прежде, чем их успевали донести до стола. Поэтому мы взяли по бутылке пива. Да, чуть не забыл, кассирша была такая толстая, что, должно быть, ее краном засовывали в ячейку с кассовым аппаратом и точно так же вечером оттуда доставали.
Честно говоря, я думал, что подобных мест в Москве давно уже не осталось. Как полковник Малинин умудрился отыскать эту чебуречную – ума не приложу. Или у него нюх на подобные забегаловки, или он получал информацию о них из оперативных сводок.
Несмотря на уверения Вячеслава Семеновича о том, что в Москве настоящие чебуреки готовят только здесь, вид бледных лепешек из клеклого теста не вызывал у меня ни малейшего желания попробовать хотя бы одну из них на вкус. Жир, восковыми потеками застывающий на пальцах с чавканьем поедающих чебуреки завсегдатаев, почему-то наводил на мысль об отраве. А прогорклый смрад, витающий под низким потолком, дурманил рассудок и наводил на странные мысли о чем-то готически-инфернальном.
– Кушай, кушай, – подбодрил меня Малинин. – Где еще такое попробуешь?
Это уж точно. Нигде!
Я глотнул пива из бутылки. Кислятина.
– Ешь, ешь, – приговаривал полковник. – А то, погляди, какой худющий.
Ну прямо заботливый папаша, пекущийся о здоровьице любимого сынули.
Когда полковник Малинин заводил меня в места, подобные этой чебуречной, у меня, случалось, закрадывалась мысль: может быть, он это нарочно? Может, это такое утонченное издевательство? Но нет, сам-то он всегда ел с удовольствием то же самое, чем и меня потчевал. Вот ведь, жует себе чебуреки, и хоть бы что ему. Наверное, даже и не думает о том, сколько калорий в себя закидывает и сколько вредных веществ придется перерабатывать и выводить его печени, почкам и толстому кишечнику. А мне при одном только запахе этого фаст-фаст-фуда становилось больно за свой пищеварительный тракт.
Кричалка дня: Eat fast – die young!
– Ну, че ты топчешься, Каштаков? – недовольно посмотрел на меня Малинин. – Может, тебе в туалет нужно?
– Дел полно, Вячеслав Семенович, – смущенно улыбнулся я. – С удовольствием посидел бы, то есть постоял бы тут с вами часок-другой, но дела зовут.
– Да какие у тебя дела? – насмешливо скривился полковник. – Дела – в Кремле! А ты гоняешь
