отлично подойдет.
Сфикси внимательно слушал и время от времени покашливал в знак согласия.
— Когда же вы заканчиваете ваше
— В любой день, — был быстрый ответ. — Как только приедет прокурор, можно будет назначить заседание суда.
— О-кэй! — отозвался Большой Босс. — Этот прокурор, которого я вам указал, весьма приличный и успевающий парень. К тому же вполне свой человек.
— Я так и понял, Роберт. — Судья помолчал, потом сказал с раздражением: — Приготовьтесь, Роберт, услышать хорошенькую новость. У певца в данный момент не оказалось денег, чтобы нанять адвоката. Все свои тысячи он растратил на каких-то там беженцев и вдов..
— Ну так что же! — прервал его Большой Босс. — Вы думаете, меня очень огорчает, что у него не будет собственного защитника?
Сфикси раздраженно засмеялся:
— Нет, вовсе не то. Защитник у него будет. Будет и у этого учителишки, Ричардсона, и у негритенка тоже. И этого защитника нанял наш друг — док.
Миллард негромко чертыхнулся.
— Старый дурак выжил из ума! — сказал он сквозь зубы. — Подумать только — окончить Гарвард, а потом возиться со всяким сбродом!.. Ну, пусть он теперь не надеется на практику в нашем городе! — решительно отрубил Миллард. — Придется ему после этого дела искать себе другого места жительства. Я сам позабочусь об этом.
На другом конце провода Сфикси стало не по себе: не желал бы он очутиться теперь на месте доктора Рендаля!
— А как насчет свидетелей? — поинтересовался Миллард. — Я читал в газетах, что очень много желающих выступить в суде.
— Да вот, защитник дока жалуется, что никак не может найти для себя свидетелей, — комически вздохнул Сфикси. — Бедный парень! Зато у обвинения множество свидетелей. Кстати, Робби, майор Симсон сказал мне, что надо бы потолковать с вашей экономкой, этой… э… э… миссис Причард, если не ошибаюсь. У них есть сведения, что ее дочь дружила с негритенком и находилась в доме певца в тот вечер, когда он собрал всю свою компанию. Об этом вечере будет особый разговор на суде. Разумеется, несовершеннолетние не могут быть настоящими свидетелями, но все-таки показания девочки могли бы пригодиться, произвести, так сказать, впечатление в нужном нам плане… Надо уговорить мать, чтобы она согласилась отпустить девочку на заседание суда. Разумеется, мы предварительно повидаемся с ней, подготовим.
— Я беру эти переговоры на себя, — сказал Большой Босс. — Думаю, что миссис Причард окажется благоразумной… Кстати, о несовершеннолетних, — вспомнил он вдруг. — Не кажется ли вам, Боб, что следует вызвать и тех мальчиков, которые на совете попечителей рассказывали нам о деятельности Ричардсона в школе? Один из них, по-видимому, очень способный мальчишка и быстро схватывает суть… Не следует ничем пренебрегать, — повторил Босс свое излюбленное выражение.
— О-кэй, неплохая мысль! — подтвердил Сфикси.
Положив трубку, Миллард помедлил минуту, потом вызвал к себе миссис Причард.
Домоправительница явилась что-то уж чересчур скоро и чересчур мало удивилась и взволновалась, когда Большой Босс передал ей желание судьи. Правда, у Милларда это не вызвало никаких подозрений: он привык видеть свою домоправительницу в стальной броне невозмутимости.
На этот раз Большой Босс снизошел до разговора с миссис Причард.
— Я был удивлен, миссис Причард, — сказал он. — Право, я был удивлен, когда узнал, что вы позволяете вашей крошке водиться с цветными и даже бывать У них!
Лицо миссис Причард покрылось бурыми пятнами.
— С вашего позволения, сэр, это все тот негодный мальчишка-негр, — пробормотала она. — Он прямо преследовал Патрицию, не давал ей прохода. А тогда, в тот вечер, он обманом завлек Патрицию в свой дом. Заставил кого-то позвонить сюда и сказать, что отчаянно болен. И Пат — она у меня такая чувствительная, сэр, — Пат не могла отказать умирающему мальчику в последнем «прости». Она пошла и попала на это сборище.
Босс посмотрел на нее значительно ласковее.
— Это еще лучше, миссис Причард, — сказал он. — В таком случае, вы тоже должны выступить в суде и рассказать о том, как вашу дочь обманом залучили в дом Робинсона. Можно рассказать, как ее пытались там распропагандировать, как внушали ей разные вредные мысли… Это возмутит присяжных, я уверен.
— С радостью расскажу об этом мальчишке, сэр! — подхватила домоправительница. — Он у меня камнем лежит на сердце, сэр, честное слово! Подумать только: черномазый ходит к моей дочери, набивается в друзья, может, мечтает потом жениться на ней! Я чуть с ума не сошла!
— Отлично, миссис Причард! — Разговор затянулся, и Босс желал его «закруглить». — Значит, я передам судье, что вы и ваша дочь согласны быть свидетельницами.
— Сочту своим гражданским долгом, сэр, — торжественно заверил Образцовый Механизм. — Я предупрежу Патрицию. Бедняжка несколько расстроена эти дни… Очень она у меня чувствительная, сэр. — И миссис Причард удалилась, исполненная достоинства.
Судья не солгал Большому Боссу. Действительно, с момента ареста Джемса Робинсона, его племянника Чарльза, учителя Ричардсона и нескольких рабочих, оказавших полиции сопротивление, Стон-Пойнт напоминал огромный котел, в котором кипели, бурлили и вырывались наружу самые различные человеческие страсти.
Большинство арестованных в «Колорадо» были выпущены за недостаточностью улик уже через три- четыре дня. Среди освобожденных были старый Майнард, владелец помещения, и его сын Джон. Ходили слухи, что майор Симсон получил неплохой куш от состоятельного негра.
В тюрьме оставались только «зачинщики» вечера, получившего неофициальное наименование «колорадского бунта». Кроме Джемса Робинсона и учителя Ричардсона, который нанес увечья помощнику Ньюмена, главными обвиняемыми считались несовершеннолетний негр Чарльз Робинсон, безработный американец Джерард Квинси и безработный славянин Иван Гирич. В ближайшее время все они должны были предстать перед судом.
Вначале Сфикси думал было выделить Чарльза Робинсона и рассмотреть его дело — покушение на убийство сыщика — в особом заседании суда по делам несовершеннолетних. Однако потом судья счел более эффектным присоединить мальчика к общему процессу и показать присутствующим, куда заводит молодое поколение опасная пропаганда.
Корреспонденты газет хватались за малейший слух, малейшую подробность об арестованных, для того чтобы сделать из этого сенсацию, подогреть интерес читателей, а главное, еще больше возбудить страх перед «красной опасностью». Концерт в «Колорадо» изображался теперь как попытка вооруженного восстания.
Отдельно занимались личностью учителя Ричардсона. Он изображался как завербованный коммунистами во время войны офицер, который не останавливался перед прямой изменой. Он получал инструкции разлагать и политически дезориентировать американскую молодежь, что и делал, будучи преподавателем городской школы. Родителям надлежит в ближайшее же время изгладить из нежных детских душ следы разрушительного, растлевающего влияния Ричардсона.
После первых часов уныния, в которое привели всех — и белых и черных обитателей Рая — арест певца и его сторонников и убийство общего любимца Цезаря, люди оправились.
Пожалуй, именно это убийство и арест певца лучше и сильнее всех речей показали беднякам Горчичного Рая, как важно им действовать сообща.
За гробом Цезаря огромной молчаливой толпой следовали все белые и черные обитатели Восточной окраины. Толпа вела себя тихо, но в этой тишине таилась грозная, скрытая до времени сила.
Салли Робинсон и Маргрет вели под руки ослабевшую, заливавшуюся слезами Темпи. Старшего сынишку Цезаря опекали Нэнси, Мери и повзрослевший, точно выросший со времени ареста отца Василь. Остальных малышей взяли к себе на время похорон Беннеты.
