ржавчиной. Рядом — шкафчик и приземистый пузатый холодильник. Из кухонной ниши открывается дверь в крошечный чулан: унитаз, раковина, грязная душевая кабинка.
— Располагайтесь. — Томас сделал широкий жест, как будто имел в виду номер люкс «Хилтона». — Тут есть все, что вам необходимо. Гигиенические принадлежности вот где. В холодильнике найдете еду, в шкафу — чистые вещи, белье. Советую помыться, поесть и лечь спать. Утром вас ожидает важный разговор. Да, вот еще что… — Он подвел меня к двери, рядом с которой находилось нечто вроде переговорного устройства. — Дверь закрывается и открывается с помощью чип-карты. Пытаться ее взломать бессмысленно. Если что-нибудь понадобится, нажмете эту кнопку. Здесь все говорят по-английски. А если все пройдет нормально, получите свою чип-карту без проблем. Спокойной ночи!
Выяснять подробности не хотелось: слишком устал. Пошел в душ. Вода негорячая, течет еле-еле. Мыло — вонючее, из самых дешевых. Было у нас в начале перестройки такое отвратительное индийское мыло «Махарани». Вот этот запах его мерзкий… Шампунь положить забыли, но кое-как удалось отскрести въевшуюся двухнедельную грязь. Побрился туповатым «жиллеттом», расцарапал лицо. В шкафу нашел несколько пар джинсов и рубашек секонд-хенд, украденных, наверное, из гуманитарной помощи. Хорошо хоть чистое все, стираное. Переоделся, рухнул на скрипучую койку, но не спал до утра ни секунды. Не мог заснуть. Думал о своих, о малышке… Как они? Что с ними сейчас? Чем я могу им помочь? Проклинал свою неудачливость, глупость, проклинал Бога и весь созданный им идиотский мир. Потом лежал вообще без мыслей, много часов, с опустошенной тяжелой головой.
Наконец дверь щелкнула, отворившись. На пороге стоял бородач в камуфляже, с автоматом. Жестом велел: пошли. Снова коридор, лифт. Поднялись, кажется, на два этажа, вышли. Здесь было все гораздо солиднее: и светильники, и двери, и ковровые дорожки. Административный, показалось, отдел. Комната, куда меня провели: мягкие кожаные кресла, журнальный столик из стекла с никелированными гнутыми ножками, кофейный на столике прибор, конфеты в вазочке, кондиционер тихонько жужжит. Человек, ожидавший меня, отпустил охранника и указал мне рукой на свободное кресло: присаживайтесь. Выглядел нормальным европейцем: белокожий, с правильными чертами, гладкощекий, высоколобый, лысоватый. Коротко и аккуратно подстриженный. Темные очки, хрустящая белоснежная рубашка, дорогой галстук темно-вишневого цвета. Преуспевающий юрист или как минимум банковский клерк не из последних.
— Зовите меня Марк, — доброжелательно протянул руку. Я пожал. Крепкая кисть, горячая сухая кожа. — Вы… — назвал мое имя.
— Да.
— Прибыли в страну по приглашению Мохаммеда Курбана… — кратко перечислил наши несчастья.
— Именно так, к сожалению.
— Топ-менеджер компании «Интерком», специалист в области системного программирования и защиты компьютерных сетей?
— Откуда вы знаете?
Говорил он на хорошем, без акцента, английском, спокойно и вежливо.
— Последнее ваше задание было весьма специфическим, не так ли?
Я промолчал.
— Вы проявили себя как выдающийся профессионал, — уважительно сказал Марк. — Трудно поверить, что работали в одиночку. Такое под силу очень немногим.
— Откуда вы все это знаете? — повторил я свой вопрос. Он улыбнулся:
— Мы о вас знаем практически все. Вот, — он выложил на стол украденные документы, получить которые я уже и не надеялся. — Не так-то просто оказалось вас разыскать. Когда поступил сигнал, что вы у Али Хамзы, мы приняли срочные меры. Кстати, Туфик не слишком утомил вас разговорами?
— Слишком.
— Специфика профессии. Он занимается public relations и подбором персонала. Очень неплохой специалист, но любит пофилософствовать. И притом считает себя большим знатоком психологии. Вам понравилось в лагере?
— Нет. Отвратительно.
— Так я и думал. Но что поделаешь, простые солдаты должны учиться воевать. Они пока что наша главная сила. Надеюсь, так будет не всегда. Хвала Аллаху, у нас есть эмир, который прекрасно разбирается в подобных вещах.
Несмотря на хвалы Аллаху Марк напоминал кого угодно, только не убежденного мусульманина.
— Эмир смотрит в завтрашний день, в будущее. А будущее состоит в том, что лет через двадцать автоматы и ракеты уже никому не понадобятся. Люди научатся воевать, не отходя от компьютеров. Будут созданы такие вирусы, которые смогут уничтожить… ну, скажем, крупную фондовую биржу. Или блокировать телефонные сети. Появится возможность вывести из строя спутник… Колоссально, вы согласны?
— Слишком мрачно.
— Но это правда. Простая комбинация клавиш — и вы взрываете атомную электростанцию! Для этого требуется всего лишь персональный компьютер и выход в Интернет… Но не будем забегать вперед. Пока что я собираюсь предложить вам работу.
— Хотите, чтобы я взорвал электростанцию?
— Нет. — Он отхлебнул кофе и предложил мне: — Угощайтесь, чего же вы?.. Суть дела in short run такова. Янки умеют не только сбрасывать бомбы. Они тоже смотрят в завтрашний день. Мишенью избрана финансовая система мусульманского мира. Участились компьютерные диверсии против наших банков. Точно так же, как вы взломали систему защиты «Финансьель интернасьональ», кто-то атаковал банк «Деллах аль-Барака». Это один из крупнейших исламских банков. За одно утро мы потеряли триста пятнадцать миллионов долларов! После одиннадцатого сентября ни один наш банк не может спать спокойно. «Дар маал ислами», «Аль-Таква», «Банк исламского развития», «Исламский банк солидарности» — все они находятся на осадном положении. Пентагон ведет компьютерную войну. Поэтому эмир ставит перед нами задачу: бороться с врагом его же оружием. Для этого нам требуются специалисты высокого класса. Вы — один из них.
— Прежде всего, — со всей возможной твердостью, на которую был способен, заявил я, — мои жена и дочь должны быть немедленно освобождены. Без этого условия, хоть расстреляйте, я ни на что не соглашусь.
— Не торопитесь, — мягко осадил меня Марк. — Вы просто не позволили мне закончить. Если вы даете сейчас свое согласие и подписываете бумаги, мы немедленно выкупаем ваших близких у Али Хамзы. Они будут переправлены в надежное и безопасное место. Если надо, им окажут медицинскую помощь. В том случае, если вы хорошо себя зарекомендуете, мы доставим их на территорию ближайшего консульства России.
— То есть будете держать их у себя в заложниках? — перебил я.
— В общем-то да. Иначе как мы сможем вас контролировать? Но вы не дослушали до конца. Не хочу, чтобы вы считали себя рабом. Ваш труд будет хорошо оплачен. В одном из банков Швейцарии на ваше имя будет открыт счет. Мы сразу же кладем на этот счет пять тысяч долларов. Потом ежемесячно вы будете получать известную сумму.
— И сколько мне придется здесь пробыть?
— Пока трудно сказать. Но я бы на вашем месте думал сейчас не о себе, а о жене и девочке. Страшно представить, что с ними может сделать этот садист Хасан…
— Почему я вам должен верить? — Уже было понятно, что из западни не выбраться. — Какие гарантии?
Марк холодно усмехнулся:
— По-моему, у вас просто нет другого выхода…
Он выложил на стол несколько ксерокопированных листков, исписанных по-арабски.
— Если согласны, распишитесь вот здесь.
— Но я ни слова не понимаю!
— Это необязательно.
Вздохнув, я взял ручку, поставил росчерк на двух страницах.
— Отлично! — Марк был удовлетворен. — Вы поступили разумно. Даю вам слово, завтра или
