затруднительно, разве что кто-то сумеет совершить семиметровый прыжок, разгоняясь перед этим вверх по крутому пандусу.
Вход сторожили четверо раксов, рассевшись у самых мостков. Никто из них не удосужился подняться, встречая новоприбывших. Олег это запомнил, хотя причины такого пренебрежительного отношения к службе оставались для него тайной. Он надеялся, что это один из показателей беспечности – хайты слишком расслабились, ведь здесь на них никто не нападал. Хотя, возможно, они отлично видели в сумерках и давно поняли, что приближаются свои.
Преодолев мостки, пришлось спускаться по коленчатой лестнице. Внизу пленных встречали около двух десятков раксов, недовольно рыча и бормоча между собой на непонятном языке, они сбили добычу в плотную толпу, погнали в угол крепости, костыляя замешкавшимся древками секир. В суматохе Олег не успел толком изучить внутреннюю планировку крепости: его зажало в толпе, да и слишком быстро закончилась «экскурсия». Понял только, что свободного места внутри немного – все застроено большими квадратными хижинами с тростниковыми крышами и глинобитными стенами.
В углу крепости располагался загон той же излюбленной хайтами квадратной формы. Двухметровый частокол, оплетенный колючими ветвями, не позволял рассмотреть, что там внутри, покуда парочка раксов не открыла проход, убрав закрывавший его щит из жердей и тростника. Олег не удивился, рассмотрев, что внутри полным-полно людей – не менее полусотни. Новоприбывших встречать никто не кинулся, лишь которые покосились на них с полным безразличием.
Однако Олег мириться с равнодушием не стал. Покуда остальные его коллеги по несчастью вертели головами, растерянно соображая, где б расположиться, он подошел к ближайшему «старожилу» – сухощавому пожилому мужчине:
– Вы из какого поселка?
Тот недоуменно захлопал глазами и ответил на искаженном арланском:
– Я не пойму твои слова.
Поняв, что перед ним коренной обитатель планеты, Олег потерял к нему интерес, огляделся, подошел к следующему мужчине. Потертая джинсовая куртка не оставляла сомнений в его земном происхождении.
– Поселок? Из какого вы поселка?
– Из Озерного, там Комаров за главного… был.
– А из Мартовского кто-нибудь есть?
– Не знаю. А тебе зачем?
– Девушку мою там вчера захватили.
– Поищи, девушек тут хватает. Я тут третий день сижу, постоянно новый народ нагоняют. Сперва вообще никого не было, а сейчас… Сам видишь.
Оставив его в покое, Олег громко произнес:
– Аня!
– Тише ты! – шикнул мужик. – Если шуметь кто начинает, эти суки с вышки камни бросают. Одному голову пробили.
Олег не стал рисковать, решил попросту обойти весь загон – благо он небольшой. Хоть это дело заняло всего несколько минут, потрудился он немало, склоняясь над каждым пленником. Спасаясь от холода, многие кутались с головой или зарывались в смесь соломы и тростника, так что рассмотреть их было непросто. Но зато на многочисленные кучки мужчин можно не обращать внимания – уж там Аню точно не встретишь.
Обойдя весь загон, Олег остановился под самой вышкой, заскрипел зубами от бессилия – мало того что он так и не нашел жену, еще и сам в плен попал. Отставшие арки тоже занимались поисками, но на них он не надеялся – Аню бы никак не пропустил. Уже занес было ногу, делая шаг к товарищам, как замер в этом неудобном положении, остановленный кашлем за спиной.
Казалось бы, кашель – что здесь такого? Но этот кашель Олег мог узнать из миллиона. Зимой Аня пару раз болела, причем однажды как раз с сильным кашлем. Ошибки быть не могло.
Обернувшись, Олег изумленно-недоверчиво выдохнул:
– Аня!
Несколько мгновений все было тихо, он уже решил, что виновато воспаленное воображение: угол был пуст, здесь некому было кашлять. Однако тут же понял, что хрупкая девушка может скрываться за одним из столбов сторожевой вышки.
Так и оказалось.
Сперва показалась голова. Несмотря на темноту, Олег прекрасно понял, кому она принадлежит, потеряв дар речи, шагнул вперед. Аня, сверкнув недоверчивым взглядом, вдруг всхлипнула да так и замерла – не в силах шевельнуться от потрясения. Упав рядом с ней на колени, Олег затрясся, разрываясь между противоречивыми желаниями, требующими от него мгновенного свершения множества несовместимых поступков. Наконец победил голый инстинкт – он привлек жену к себе, молча сжав в крепких объятиях. В первый миг Аня показалась неживой – держалась каменной статуей, но тут же обмякла, прильнула теснее, хотя это и казалось невозможным.
– Олег, – шепнула девушка и молча зарыдала обильными слезами на его раненом плече.
Сам едва не плача, Олег уткнулся в ее волосы и, лишь почувствовав их хорошо знакомый, родной запах, понял: это не сон и не галлюцинация. Не могут разом обманывать столько органов чувств. Арки тактично замерли в нескольких шагах, повернулись к своему вождю спиной, демонстрируя остальным пленникам готовность порвать любого, кто вмешается в идиллическую сцену. В отличие от Олега, они сейчас не забыли о похитителях и логично предполагали, что, раз девушка здесь, то и они где-то рядом. Как бы чего не вышло. Быстрей бы Олег разобрался с чувствами и занялся поиском этих негодяев – гладиаторы видели их только издалека, на берегу разбушевавшейся речки, и разглядели плохо.
Однако Олег не спешил – сейчас он позабыл обо всем на свете. Мир исчез, вся его вселенная сейчас сжалась до хрупкой фигурки, дрожащей в объятиях. Сколько все это продолжалось, неизвестно, но в себя он пришел лишь после того, как Аню скрутил новый приступ кашля:
– Малышка, да ты заболела! Ты вся горишь!
– Ага, – чуть слышно всхлипнула девушка. – Не волнуйся, пройдет. Я сильная и быстро выздоравливаю!
– Сильная… – вздохнул Олег. – Ты бы на себя со стороны посмотрела: исхудала еще больше.
– Ничего, не беспокойся за меня. Это все из-за того, что слишком много двигалась в эти дни. И очень сильно скучала… все время о тебе думала.
– И я… И я скучал. Ты не представляешь, как мне было больно… Будто кусок сердца оторвали…
– Олег… Что… что с Добрыней… и моим дядей?
– Все нормально, не бойся. Добрыне немного ребра поцарапали, пустяк, а не рана, а дядя твой вообще не пострадал. Он приходил, когда… Когда я на остров вернулся. Пытался меня утешить религиозной проповедью, но я его выгнал.
– Похоже на него… и на тебя.
Чуть отстранившись, Аня потрогала щеки мужа:
– У тебя слезы! Бедный ты мой!
Чуть смутившись, Олег попытался оправдаться:
– Нет, это от тебя брызги попали.
– Сказки не рассказывай. – Аня улыбнулась. – Мой суровый муж, оказывается, умеет плакать. Вот так открытие!
– Если кому расскажешь, хуже будет, – пряча улыбку, пообещал Олег.
– Отлично! Теперь мне есть чем тебя шантажировать!
– Только попробуй! И вообще, что-то быстро ты в себя пришла, уже пытаешься из меня веревки вить. Отхлестать тебя, что ли?
– И за что же?
– Ты несколько дней шлялась неизвестно с кем, а теперь говоришь, что тебя и лупить-то не за что?
Аня, слишком серьезно отнеслась к последним словам и поспешно затараторила:
