обязанности и по-прежнему жить с нами?
— Мне нужно постоянно находиться в Кирколди. У меня будет множество очень важных дел, поэтому мне лучше не отлучаться из поместья надолго.
— Мне не нравится, что ты будешь жить там одна. Не нравится, что ты будешь жить в комнате для прислуги. Одно дело — работать у Стоунхейвенов, как мы всегда работали, и совсем другое — постоянно прислуживать им.
Керсти зашагала быстрее. Они приближались к фермерским домикам. Из дверей, открытых навстречу вечерней прохладе, лился свет ламп — Ты должна им сказать, что не хочешь там жить.
— Я уже согласилась. Завтра я соберу вещи и устроюсь в замке.
— Завтра? Не, Керсти… Мама очень огорчится, ты же знаешь.
— Я ведь буду жить совсем близко. И смогу часто видеться с вами со всеми.
— Об этом замке ходят такие слухи…
Слухи, опять слухи…
— Все слухи — ложь. Если бы ты провел в замке столько же времени, сколько я, ты бы это знал. Там нет никаких привидении.
— Все говорят, что есть. Но меня беспокоят не привидения, а живые люди, с которыми ты будешь там встречаться.
Этого она и боялась.
— Нилл, я буду очень осторожна.
— Ты всегда говорила, что больше всего на свете любишь своих близких.
— Так и есть.
Нилл нахмурился и покосился на сестру.
— Тогда почему же ты нас бросаешь?
— Я не бросаю вас. Я буду жить совсем рядом. На холме.
Немного помолчав, Нилл неожиданно спросил:
— Ты все время его помнила, да?
— Не понимаю, о чем ты.
— Ей никогда не удавалось обмануть брата.
— Ты хочешь уйти туда, чтобы быть рядом с ним, верно?
Лгать она не умела, но и признать правду тоже не могла.
— Я ухожу, потому что у меня появилась возможность больше зарабатывать и помогать семье.
— Ну что ж, — проворчал Нилл, — будем надеяться, что ты не погубишь нашу семью. Но у меня есть глаза, и мне не нравится то, что я вижу. Если ты бросишь нас, то наверняка всех погубишь.
Глава 3
«Если ты бросишь нас, то наверняка всех погубишь».
.После этих слов Нилл замолчал, и Керсти поняла, что брат очень расстроился. Но она хотела быть хозяйкой своей судьбы, а Нилл, очевидно, не желал с этим считаться.
Когда они приблизились к дому, Керсти увидела в дверях худощавую фигуру отца. Он поднял руку, помахал им и крикнул:
— Наконец-то! Наверное, проголодались? Мама сердится, что ужин простыл.
Отец не умел сердиться, даже если очень старался.
— Не огорчайтесь! — крикнула Керсти в ответ. — Мы съедим холодный ужин, правда, Нилл? Это будет нам наказанием.
Хотя даже холодный ужин растает у нас во рту.
— Маленькая негодница! — рассмеялась Гейл, подошедшая к мужу. — Думаешь, лесть всегда тебе поможет?
— А разве нет? — улыбнулась Керсти.
— Не беспокойтесь, ужин горячий, — сообщила Гейл. — Мойте руки и заходите в дом. Мы с Робертом ждали вас. Вашему папе нужно есть вовремя, так что не заставляйте его снова ждать.
«Я уже слишком взрослая, чтобы выслушивать подобные нравоучения», — подумала Керсти. Пораженная этой мыслью, она машинально вымыла руки в корыте у двери и вытерла полотенцем.
Затем брат с сестрой вошли в дом, уселись за деревянный стол — сколько помнила Керсти, они всегда сидели за этим старым столом — и стали смотреть, как мать наливает в оловянные миски ячменную похлебку. Потом Гейл положила перед ними овсяные лепешки.
И тут девушка вдруг почувствовала, что ужасно проголодалась. Как обычно, все ели молча. И каждый раз, когда Керсти поднимала голову, она встречала вопросительный взгляд Нилла. Он ждал, когда сестра сообщит родителям свою новость. Внезапно Керсти поняла, что уже не хочет есть, и отодвинула от себя миску.
— Все? — спросила Гейл. — Почему ты так мало съела? Ты такая худенькая…
Керсти улыбнулась.
— А ты? Дунет ветер — и тебя унесет в долину. Я удивляюсь, откуда в тебе столько сил.
— У меня замечательный муж и замечательные дети. Когда вы все сидите за этим столом, я наполняюсь силами.
Керсти опять встретила взгляд Нилла.
— Сегодня вечером у нас будет гость, — проговорила она, потупившись. — Мистер Россмара просил передать, что заедет к вам ненадолго.
Роберт положил свою ложку на стол и внимательно посмотрел на дочь.
— Я не знал, что ты дружишь с Максом Россмара, Керсти.
— Я не дружу с ним и не враждую, — сказала девушка. — Он управляет этим поместьем и поручил мне сообщить вам о своем визите. Что в этом плохого?
— Конечно, в этом нет ничего плохого, — согласилась Гейл и взглянула на мужа. — Мы с удовольствием поговорим с мистером Россмара, не так ли, Роберт? Маркиз очень высокого мнения о своем племяннике — значит, мы тоже должны его уважать.
Роберт что-то буркнул себе под нос.
— Я знал, что ты мне не все сказала, — заявил Нилл и поднялся из-за стола. — Ты делаешь это из-за него, да? Как можно быть такой глупой?
— Нилл! — Мать схватилась за горло. — Не смей так разговаривать с сестрой!
— Что происходит? — нахмурился отец; — Прекратите ссориться!
— Давайте поговорим спокойно, — сказала Гейл. — Не надо кричать. Я уверена: Керсти расскажет нам все, что нам следует знать.
— О да, кое-что нам все-таки следует рассказать, верно, Керсти? — проворчал Нилл.
— Спасибо, что разрешил мне говорить, — сказала девушка. — Ничего страшного не случилось. Просто мне предложили другую должность в замке. Это очень хорошее место, и я знаю, что вы порадуетесь за меня.
— Скажи им все, — настаивал Нилл.
Керсти взглянула на брата проговорила:
— Я буду жить в замке, чтобы меня всегда могли найти, если появится такая необходимость.
— Ох, Керсти… — вздохнула Гейл, уронив руки на колени.
Нилл рыском распахнул дверь и остановился на пороге.
Его широкие плечи вырисовывались на фоне темного небо.
— Видишь, что ты наделала? — проговорил он не оборачиваясь. — Видишь, что ты сделала с мамон?
Керсти переводила взгляд с матери на отца.
— Но это прекрасное место, — сказала она. — Я там многому научусь, и со временем мы все станем жить лучше. Прошу вас, порадуйтесь за меня.
— Твое место — здесь, с нами, — заявил отец. — Ты нужна маме.
— Оставь ее, — сказала Гейл. — Ей надо самой устраивать свою жизнь. Если она этого хочет — что ж, тогда я рада за нее.
— Я буду часто к вам заходить, обещаю.
