чтобы ты помогала мне. Хочу учить тебя, как раньше. Хочу, чтобы ты добилась успеха. Ты очень способная девушка.
Почувствовав слабость в коленках, Керсти вцепилась в его плащ, чтобы не упасть.
— Вы не в себе, — проговорила она, тяжело дыша. — Успокойтесь.
— Не в себе? — Он горько усмехнулся. — В чем я согрешил? Почему Господь заставляет меня так страдать?! Почему я постоянно вынужден подчиняться чужой воле?
— Макс…
— Дай мне высказаться! — бушевал он. — Молчи и слушай. Ты можешь меня выслушать? Ты хоть понимаешь, что у меня на душе?
— Нет, не понимаю, — прошептала Керсти.
Но она видела, что Макса обуял очередной приступ ярости — один из тех, про которые говорили люди, — и это ее пугало.
— Не понимаешь? Даже ты не чувствуешь, что со мной происходит? — Он схватил девушку за плечи. — Ты была второй половиной моего сердца, Керсти Мерсер. Мыс тобой делились самым сокровенным. Неужели ты не понимаешь, что меня бесит?
«Мое сердце без твоего — неполное. Я всегда любила тебя и буду любить, Макс». Ее сердцу по- прежнему недоставало второй половинки, но она не могла ему это сказать.
Он пристально посмотрел ей в глаза.
— Не понимаешь, что доводит меня до безумия?
Она догадывалась. И надеялась, что не ошибается. Но разговор об этом мог смутить их обоих. Только что он обвинил ее в глупости. Да, наверное, она глупа, если думает, что он до сих пор ее любит.
Внезапно он отстранился и пробормотал:
— Я ненавижу себя…
Керсти смотрела на него в изумлении. Она не знала, как реагировать на эти слова Макса.
— Я обидел тебя?
— Нет, — солгала она. — Конечно, нет. Я не собираюсь возвращаться домой, так что пойдемте дальше. Уже поздно, и надо как следует выспаться.
— Ты хочешь идти со мной? Хочешь пойти с таким неуправляемым человеком? Ведь ты понимаешь, что служить у меня — дело очень непростое?
— Я вас не боюсь. К тому же, общаясь со мной, вы проявите сдержанность. Во всяком случае, я на это надеюсь.
Макс невольно рассмеялся.
— Ты всегда была дерзкой девчонкой. Но в данном случае ты права. Я уверен, что ты станешь прекрасной помощницей. — Он наклонился и подобрал с земли ее узелок. — Садитесь на мою лошадь, мисс Мерсер. Вам не следует утомляться.
— Большое спасибо, но я лучше пройдусь пешком. — Она не умела ездить верхом и сейчас не собиралась пробовать. — Ходьба бодрит. И свои вещи я понесу сама.
Так и не отдав девушке узелок. Макс подхватил поводья и снова зашагал в сторону замка.
Керсти пыталась идти быстрее, но все равно отстала.
Остановившись, Макс оглянулся и дождался, когда она его догонит. После чего зашагал гораздо медленнее.
Он молчал.
В голове у Керсти был полный сумбур. Молчание ее угнетало. Но она не знала, о чем говорить.
Подниматься на холм становилось все труднее.
Впрочем, длинноногий и мускулистый Макс вряд ли чувствовал усталость. Керсти то и дело поглядывала на него с замирающим сердцем. Она чувствовала, что ее к нему влечет — и вместе с тем что-то в нем пугало…
Она никогда не пила спиртных напитков, но знала, что даже самые крепкие из них не могли бы опьянить так, как опьянял этот мужчина.
Где-то закричала сова. И тотчас же в высокой траве зашуршал какой-то мелкий зверек.
— Повсюду хищники, — заметил Макс.
Девушка с трудом перевела дух и пробормотала:
— Но хищники не всегда получают то, чего хотят. Даже маленькое и слабое существо при желании может отразить атаку врага.
Макс остановился. Керсти тоже.
— Передохни, — сказал он. — Почему ты не хочешь сесть на лошадь? Ты, наверное, очень устала, Она решила, что хитрить ни к чему.
— Я не умею ездить верхом. Если вы Помните, мистер Россмара, у моих родителей нет скаковых лошадей, вот я и не научилась.
— Ничего, теперь научишься.
— Нет, — твердо заявила она. — Я не хочу учиться.
— А я говорю, научишься. Тебе придется много ездить со мной по хозяйственным делам. Как ты себе это представляешь? Я что, должен водить тебя за собой на веревочке?
— Не смешно! — отрезала Керсти. — Вряд ли в мои годы я смогу освоить верховую езду.
— Тебе двадцать пять лет, — сказал он с улыбкой. — Да, конечно, ты немного старовата, но мы попытаемся…
Керсти отвернулась, пряча улыбку, и зашагала дальше.
— Если вы отдохнули, — бросила она через плечо, — то давайте продолжим наш путь.
— Я отдохнул? Ты опять дерзишь? Нисколько не изменилась!
«Нет, изменилась, очень изменилась, — мысленно возразила Керсти. — Только он об этом пока не знает».
Впереди высился замок. Его темные контуры, окутанные серыми тенями, вырисовывались на фоне вечернего неба Замок Кирколди… Теперь там ее дом. Как странно… Несмотря на грусть, вызванную гневом родных, она думала о своем будущем с радостным волнением.
— Они еще одумаются, — сказал Макс.
Керсти вздрогнула.
— Как вы догадались, что я сейчас думала о родителях и брате?
— О чем же ты еще могла думать? Роберт и Гейл — прекрасные люди, а Нилл… он тоже тебя очень любит. Они недовольны переменами, произошедшими в твоей жизни, но со временем они за тебя порадуются.
— Возможно.
Керсти хотелось верить, что Макс прав. Она решила, что завтра вечером пойдет домой и попробует поговорить с родителями.
Наконец они подошли к конюшне. И тотчас же раздался топот ног — подбежавший конюх принял у Макса лошадь. Макс кивнул слуге и, повернувшись лицом к замку, сделал шаг в сторону, пропуская Керсти вперед, Девушка потупилась и зашагала по дорожке, ведущей к Ив-Тауэр. Минуту спустя Макс взял ее под руку и повел к лестнице.
— Я хочу предложить тебе комнаты, в которых жила Элла, до того как вышла замуж. Раньше мы приходили сюда в гости к Аррану и Грейс.
— Подойдут любые, — проговорила Керсти, чуть дыша от волнения. — Мне не нужно роскоши. Вы же знаете, как скромно я живу. Будет неприлично, если вы предоставите мне комнаты лучше, чем у других слуг.
— Еще выше, — сказал Макс, когда они поднялись на два лестничных пролета. — Давай не будем обсуждать, что прилично, а что нет. Ты сама сможешь выбрать себе комнаты.
Твои покои станут твоим домом, и я хочу, чтобы тебе там было уютно.
— Но я не могу ничего выбирать! — Керсти остановилась и посмотрела на Макса. Ей вдруг захотелось взять в ладони его лицо, обращенное к ней. Он был самым красивым мужчиной на свете. — Не могу… — прошептала она.
Он помолвлен, тя она не имеет права так на него смотреть.
