– И заставил весь мир узнать, что ты маркиз, сын человека, изгнанного за какое-то тайное преступление, которое теперь все захотят раскрыть.
– Сегодня день моей свадьбы, – сказал Оливер, не желая в этот момент думать о столь неприятных вещах. – Я намерен увезти свою жену на медовый месяц. На одном из моих кораблей, если она захочет. Я был бы рад показать ей свой дом в Бостоне.
– Безусловно. – Ник церемонно поклонился. – А я готов тебе помочь чем только смогу.
Оливер сжал плечо Ника.
– Спасибо, старина. Ах, вот она идет.
Как только все, кто мог ее видеть, остались у нее за спиной, Лили стерла со своего лица улыбку.
– Мы должны находиться среди гостей, Оливер. По крайней мере еще некоторое время.
– Твоей жене не терпится остаться с тобой наедине, Оливер, – засмеялся Ник. – Ты счастливчик.
Оливер рассердился на Ника за это бестактное замечание, заставившее его покраснеть, но он сдержался и только сказал:
– Ты, должно быть, устала, Лили.
– Разумеется, – ответила она, само бесстрастие и сдержанность. – Я улыбалась и вела пустые беседы почти весь день. Я была бы рада нарушить этот нелепый обычай.
– Приближаются неприятности, – сказал Ник полушепотом, и он имел в виду не откровенно плохое настроение Лили.
Лорд Витмор и леди Витью приближались, заметно запыхавшись, в сопровождении сэра Сесила, держащегося позади них, и так широко улыбались, что Оливер удивился, как у них не лопнут физиономии. Они расточали льстивые улыбки, и хлопали ресницами, и приседали в реверансах, и размахивали своими оборками.
Каждым своим движением они заискивали перед ним.
Оливер взглянул Лэйкоку в глаза, и они друг друга поняли. Со времени происшествия в Солсбери они не встречались, но Оливер знал, что Лэйкок осознает, что от него требуется.
–
– Витью права, – сказал лорд Витмор, протягивая руку. – Давай пожмем друг другу руки, как братья. Чертовски рад, что ты здесь, могу тебе сказать. Теперь я могу взять на себя обязанность обставить для вас детскую, что скажешь?
Оливер проигнорировал протянутую руку.
– Спасибо, что поздравили нас с Лили со свадьбой.
– Ох, но мы же вас поздравили, – сказала Витью, снова приседая, отчего ее оборчатые фиолетовые юбки и целый лес перьев на голове пришли в неимоверное колыхание. Она внезапно обхватила руками Лили и закричала: – Наконец-то я обрела сестру!
Лили пошатнулась от этого неожиданного штурма со стороны гостьи.
– Ты полегче налегай на малышку, – сказал Витмор. – Ты собьешь ее с ног, Витью. Поздравляем, Ворс… э-э… Оливер. Ты здорово провернул это дело. Нужно отдать тебе должное, ты сделал удачный ход. Женился на малышке и обеспечил возврат фамильных поместий обратно в свой карман. Небольшой скачок из должности секретаря профессора Эдлера, а? Но мы чертовски рады, что ты с нами. Плечом к плечу. Верность семье – стоящая штука. Я тебе тут все покажу. Мы с тобой вместе объездим все поместье.
Оливер не видел необходимости объяснять свое настоящее положение этому человеку, так же как и то, что он не нуждается во вмешательстве в свою жизнь со стороны этих нежелательных родственников и не потерпит его.
– Спасибо вам обоим, – сказал он. – Ну а теперь прошу нас извинить. Ник, мы поговорим утром?
Обитатели Фэл-Мэнора все не уходили.
– Возможно, – сказал Ник со всеведущей улыбкой. – Кто знает, в каком состоянии ты будешь утром.
Профессор Эдлер, подошедший в сопровождении хмурого Юстаса Гудвина, помешал Оливеру ответить на эту реплику.
Профессор с обожанием взглянул на дочь, а потом, как с благодарностью заметил Оливер, лишь только с немного меньшим удовольствием – на него.
– Юстас хочет кое-что сказать вам, – сообщил профессор Эдлер. – Я говорил ему, что ни один из вас не держит на него зла, но он не поверил мне.
Лили положила руку на грудь и потрогала бриллианты, которые подарил ей Оливер. Она бросила на Юстаса непроницаемый взгляд.
– Ну, – сказал профессор, – пойду-ка я удостоверюсь, что наши гости хорошо развлекаются за мой счет. – Он засмеялся своей собственной шутке и удалился, увлекая за собой Витмора, леди Витью и сэра Сесила.
– Неприятная история, – сказал Юстас Гудвин, задирая нос. – Я вас подозревал, лорд Блэкмор.
Еще не успевший привыкнуть к этому титулу, Оливер на минуту замялся.
– Это извинение?
– Этого недостаточно, я знаю, – продолжал Гудвин. – Мое поведение во время церемонии было непростительным.
