Рей куда-то поехала, и ей пришлось красться по задней лестнице и тащиться пешком до самого шоссе, чтобы поймать там попутку.
Рей невольно улыбнулась. С попуткой ей повезло. Водитель трейлера всю дорогу пытался заниматься спасением ее души, а когда высаживал в Саванне, наградил наставительной улыбкой и Библией, да вдобавок предупреждением о том, как опасно во всем полагаться на мужчин.
Пожалуй, «опасно» — не то слово!
А теперь Рей предстояло разобраться, что же оставил ей Уоррен в этом банке.
Тот сейф, что выглядел поменьше, был ей знаком — хотя она ни разу не заглядывала внутрь, но всегда имела от него ключ. Там хранились бумаги на дом в Деклайне, оформленные на имя Рей Фейт — на этом имени она остановилась как раз перед тем, как Джон… как Уоррен появился на сцене. Если на самом деле ее и звали как-то по-другому, Бетти Скегс ни разу в жизни об этом не обмолвилась. И школьный аттестат был выписан на имя Рей Фейт. Мало-помалу с помощью расторопного скромного джентльмена, моментально растворившегося в пространстве после того, как с делами было покончено, ей удалось обзавестись прочими необходимыми документами, и Джинни стала Джинни Фейт. Пока не появился Уоррен.
Кроме того, в сейфе оказались акции и облигации. Замирая от страха и любопытства, она просмотрела каждый документ. И снова увидела повсюду имя Рей Фейт. Не Рей Мэдди, а Рей Фейт. Потому что Уоррен знал, что на свете нет и не было никакой Рей Мэдди и что, если в один прекрасный день она все же явится за этими бумагами, ей будет проще воспользоваться ими, если он оформит их на ее девичью фамилию.
Многие из этих вложений не являлись для Рей новостью. Они обсуждали их с Уорреном. На них частично уходили и те деньги, что удавалось заработать ей самой. И эти ценные бумаги принадлежали ей — ей и Джинни. От облегчения у нее даже заломило виски.
Рей сложила акции обратно в маленький сейф и протерла уставшие глаза. Уоррен нашел способ позаботиться о ее будущем. И пусть о Нейле болтают что угодно, но он сумел отблагодарить ее за тот островок мира и покоя, который Рей хранила для него — да и для себя тоже.
Но вот на горизонте появился Даллас Келхаун — и та жуткая правда, что свалилась на нее в один миг. А вместе с Далласом возникли и ее чувства к этому человеку, каким бы безумием это ни казалось.
И они уже были с ним близки.
Как это могло случиться? Как женщина, в жизни не имевшая понятия о том, что называют страстью, поддалась этой самой страсти к почти незнакомому мужчине, едва узнала, что на свете больше нет человека, считавшегося ее мужем?
Может, такой оказалась ее реакция на шок?
Или это было исключительно физическим влечением, похотью? Тем самым чувством, на которое Рей считала себя неспособной — да и не хотела быть способной?
Да, наверное, ею овладела похоть, но, кроме нее, здесь наверняка примешались еще более сложные чувства — и это было самым страшным. Рей боялась думать о том, что когда-нибудь Даллас станет лишь очередным эпизодом из прошлого.
Но что же ей тогда делать?
Пожалуй, нужно поскорее разобраться с этими бумагами, а потом вернуться в Глори, довести до ума джип и приготовиться к приезду Белы и Джинни. Несмотря на снедавший ее страх, Рей ужасно хотелось увидеть девочку поскорее. Ей хотелось обнять Джинни и почувствовать ответные объятия худеньких горячих ручек.
Второй сейф оказался намного больше и увесистее. Она аккуратно поставила его перед собой и открыла дверцу. Взгляду Рей предстали новые пластиковые конверты с ценными бумагами. Она принялась методично перебирать пачки, записывая краткие данные на клочке бумаги. Снова все документы были оформлены на имя Рей Фейт. Ее недоумение возрастало с каждым новым номером в списке.
Наконец ей удалось почти опустошить и этот сейф, и тогда стало ясно, отчего он казался таким тяжелым. Наплечная кобура, еще один пистолет и пара запасных обойм. С сердцем, тяжко бившимся где-то возле самого горла, она тревожно покосилась на зарешеченное окошко в двери и спрятала пистолет и обоймы в сумочку.
Затем пошел слой перевязанных пачек больших векселей. Она пересчитала векселя в одной пачке, затем пересчитала количество самих пачек и сделала еще одну отметку в своем списке. У нее закружилась голова.
Потому что здесь, перед ней, в этих пачках ценных бумаг, лежало целое состояние. Рей даже не представляла, что такая вот куча деньжищ может принадлежать одному человеку.
Ниже лежал простой конверт, адресованный ей. Онемевшими, непослушными пальцами Рей распечатала его и вытащила письмо от Уоррена на листках в линейку:
«Рей!
Моя дорогая, пришел час истины. Я лгал тебе. Все, что ты якобы знала обо мне, — неправда, но поскольку это был единственный способ находиться рядом с тобой, я ни на миг не пожалею о том, что сделал.
Меня зовут не Джон Мэдди, а Уоррен Нейл. Вот почему я так старательно оформлял все документы на твою девичью фамилию. И у меня не поднимается рука написать о том, что мы не были женаты. Ибо мы были супругами во всем, что означает это слово. На свете есть женщина, имеющая полное законное право именоваться моей женой, но она для меня ничто. Она перестала что-то значить для меня с того дня, как откровенно дала понять, что я никогда не буду способен ее удовлетворить. Прости, что я вытащил наружу всю эту грязь, но я должен был это сделать. Так же, как должен быть кратким, хотя хотел бы сказать тебе очень многое. Но прежде всего нужно внести ясность.
Рей, тебе следует обождать несколько недель, а потом подыскать хорошего адвоката. Расскажи ему всю правду. Скажи, что до последней минуты не знала о том, кем я был на самом деле, и что все бумаги в этих сейфах оформлены на твою девичью фамилию. Это ведь твоя настоящая фамилия, так что никто не станет приставать с вопросами».
Рей отложила письмо в сторону и вытерла руки о подол измятого зеленого платья. Ее все сильнее била нервная дрожь. Конечно, Уоррен вряд ли ожидал, что Даллас отыщет ее сам и выложит всю правду до того, как она прочтет это письмо.
«Только у вас с Джинни есть право владеть тем, что принадлежало мне. Адвокат позаботится о том, чтобы никто не посмел наложить лапу на эти деньги.
Мою жену зовут Фенси Келхаун Нейл, и она живет в городке под названием Глори, в поместье Свит- Бей, на протяжении многих лет принадлежавшем ее предкам. Она давно позаботилась о том, чтобы обеспечить свою жизнь, и я ей в том не препятствовал. Теперь она вполне богатая женщина».
Рей пришлось снова отложить письмо, чтобы подумать. Уоррен определенно знал, что скоро умрет. Как иначе прикажете объяснить все эти сложные приготовления, да и само это письмо? И она стала читать дальше:
«Рей, я хочу, чтобы ты держалась как можно дальше от Келхаунов! Не подпускай их к себе близко! Не дай Бог они узнают про нашу связь! Эту тайну нам следует унести с собой в могилу.
Храни ее в своем сердце в память обо мне, Рей. Как бы я хотел еще раз встретиться с тобой!
Пистолет я приготовил на тот случай, если тебе пришлось избавиться от старого оружия. Ты такая нежная, ласковая. Но я умоляю тебя носить его при себе. И не пугайся только оттого, что я тебя об этом прошу. Это просто на всякий случай. Теперь об остальном. То, что я оставил тебе, может сделать кое-кого твоими врагами — если они пронюхают, кто ты такая. Поэтому я хочу, чтобы ты поступила так, как я скажу. Прочти те бумаги, что лежат в конверте под этим письмом. Затем положи все обратно в сейф и возвращайся в Деклайн. Пережди несколько недель, прежде чем предпримешь какие-то шаги. Так будет лучше и для тебя, и для Джинни.
Рей, милая, если Келхауны узнают про нас — не поддавайся, особенно Далласу Келхауну. Он брат моей жены. Их семейка уже успела отхватить свою долю. И не важно, что он сумеет тебе наговорить, — помни о том, что я написал в этом письме. То, что ты видишь сейчас перед собой, принадлежит тебе по праву. Это все твое, а потому помалкивай и не позволяй никому это у тебя отнять. На свете нет более алчных людей, чем Келхауны. Даллас наверняка пожелает завладеть всем. Он не постесняется прибрать к рукам и свою, и твою долю. Так же как и Тайсон Лароуз — так называемый адвокат моей супруги и самый
