Прежде чем его юный друг смог угодить в сети этой вертихвостки, — хотя она, надо признать, пока не делала попыток привлечь его внимание, но Джонатан опасался, что это может произойти в любой момент, — он сослался на необходимость подъехать в другое место и отвел своего спутника от грозившей ему опасности. Он горячо надеялся, что эта постаскушка не сделает у Олмака ничего такого, за что могут осудить ее, а заодно и Люси, которая приходится ей кузиной.
Он был вынужден признать, что до настоящего времени Миранда была в высшей степени осторожна в своих знакомствах и не рисковала тем, что кто-либо из знакомых мог ее увидеть. Как она умудрялась находить этих типов, будучи новичком в Лондоне, он мог только догадываться, но предполагал, что они сообщали о ней друг другу. Он не думал, что в доме кто-нибудь хоть в малейшей степени заподозрил, чем она занимается, когда ускользает для своих «встреч с деловым человеком».
Глава десятая
Когда джентльмены удалились, Миранда почувствовала большое облегчение, так как опасалась, что недолго еще сумеет оставаться любезной с капитаном Мюрреем, потому что не забыла пока, с каким отвращением отзывался он о ее творчестве. Позже она, быть может, сумеет вежливо здороваться с ним, но не сейчас. Несмотря на то, что она сделала его героем своей книги, обладавшим его красивой внешностью, она все еще не могла успокоиться, вспоминая, как он обошелся с ней. Она понимала, что слишком чувствительно относится к этому, но до сих пор ей доводилось слышать о своих произведениях одни комплименты.
Если бы этот человек подверг критике то, что она написала, это было бы понятно, хотя и неприятно. Но она была почти уверена, что капитан не прочел ни строчки ни в одной из нее книг и не имеет ни малейшего представления, о чем они написаны. Он презирает ее только за то, что она вообще пишет романы. Такая фанатичная нетерпимость с его стороны была совершенно непереносима.
От облегчения, что он уехал, она стала необычно любезна с другими джентльменами, которые останавливались поприветствовать их во время прогулки, в результате чего целая куча поклонников умоляла ее оставить им хоть один танец завтра у Олмака. Люси, конечно же, не сумела скрыть чудесной новости о том, что княгиня Эстергази предложила Миранде приглашение, и на всех молодых джентльменов это произвело соответствующее впечатление.
Почти любая леди хорошего происхождения и с хорошими манерами могла бы получить приглашение от мягкосердечной леди Сефтон. Но, как и Люси, им было известно очень мало таких, кто завоевал благосклонность княгини, отчего особу, удостоенную этой благосклонности, следовало заметить и добиться ее внимания.
— Боюсь, вы будете очень разочарованы, — говорила Миранда каждому из претендентов, — так как у меня было мало возможности потанцевать и я, несомненно, отдавлю вам ноги.
Все бурно заверяли ее, что такого с ней ни в коем случае не произойдет. И многие из молодых джентльменов продолжали бы сопровождать экипаж, если бы не леди Смолвуд, которая, хорошо понимая, что большую часть мужского внимания привлекла не ее подопечная, а другая молодая леди, громко объявила, что им пора возвращаться домой, так как они с Люси приглашены нынче вечером на бал и должны еще перед ним отдохнуть.
— Я уверена, моя дорогая, что миссис Уэстинг будет просто счастлива, если у вас появится желание присоединиться к нам, — любезно заверила она Миранду, тая надежду, что та откажется. — Тогда вы сможете попрактиковаться в танцах с некоторыми из этих молодых джентльменов.
— Да-да, Миранда, поедем с нами, — взмолилась Люси. — Ты сможешь попрактиковаться, чтобы лучше танцевать у Олмака.
Те, кто ее услышал, тут же начали упрашивать Миранду, чтобы она дала согласие присутствовать на этом вечере, хотя многим из этих молодых джентльменов пришлось бы изменить собственные планы и ехать к миссис Уэстинг, если бы Миранда сказала, что поедет. Но стоило испытать некоторые неудобства, чтобы суметь потом похвастать, что они были среди первых, кто насладился благосклонностью той, что была удостоена особого внимания княгини Эстергази.
— Благодарю вас за предложение взять меня сегодня с собой, леди Смолвуд, хотя я и не слишком уверена, что миссис Уэстинг одобрит неожиданное увеличение числа ее гостей, тем более, без предупреждения.
— Миссис Уэстинг всегда нравится, когда ее дом ломится от гостей. На меньшее она и не рассчитывает, — сказала Люси.
— Может быть и так, но не забывай, Люси, что я с ней не знакома. На ее приемах дом обычно переполнен ее друзьями. И совсем другое дело — появление незнакомки, даже если ее привезла леди Смолвуд.
Люси начала было возражать, но леди Смолвуд одобрительно кивнула. Молодая леди выказала присутствие здравого смысла, отклонив предложение, которое она сделала ей из чистой вежливости.
— И кроме того, — продолжила Миранда, — я полагаю, леди Смолвуд, что мне лучше лечь сегодня пораньше, чтобы не подвести себя и вас, заснув завтра вечером у Олмака в промежутке между танцами. А то и посреди танца, что будет значительно хуже. — Она рассмеялась и заверила всех разочарованных джентльменов, что увидится с ними как-нибудь в другой раз.
Хватит ли ей тех нескольких часов, которые она сможет уделить работе, пока Люси будет на балу, чтобы закончить главу? Она надеялась, что да, так как не сомневалась, что Герберт Уоррингтон будет ожидать от нее вскоре нового отрывка романа. Если бы только она могла посвятить все время работе!
Леди Смолвуд улыбнулась в ответ на ее отказ и произнесла:
— Очень хорошо, моя дорогая, сегодня вечером мы вас извиним, потому что нам не хочется, чтобы произошло нечто подобное. Но вы должны научиться жить по расписанию, принятому в столице.
По правде говоря, она сделала это предложение только, чтобы доставить удовольствие Люси, к которой была весьма привязана. И была очень довольна, что Миранда отклонила приглашение, потому что у миссис Уэстинг был красивый молодой сын, и ее светлость полагала, что может представиться случай заключить союз между ним и Люси. Она сочла бы сезон пропавшим, если бы ни один из молодых джентльменов не сделал предложения ее золотоволосой подопечной.
Когда Люси удалилась на бал, а дети улеглись спать, Миранде удалось завершить главу и написать несколько страниц из новой, прежде чем ее сморил сон.
Убирая свою работу, она улыбнулась при мысли о том, что сказал бы серьезный профессор Оуэнс, если бы знал, что за его письменным столом будет когда-нибудь сочиняться готический роман. Несомненно, он был бы шокирован, так же, как и все остальные, узнай они, чем она занимается.
Письменный стол был единственным мужским предметом в этой комнате, совершенно женской во всем остальном убранстве. Полог кровати был обильно расшит узором из разноцветных птиц и сочетался с занавесями на окне; зеркало туалетного столика было украшено тонкой рамой из розочек и купидонов, а сам столик был отделан оборкой из белого тюля.
Толстый ковер представлял собой поле из розочек нежного розового цвета. Миранда была уверена, что эта комната была прежде спальней Люси, и гадала, специально ли ее освободили для гостьи или Люси в самом деле предпочла воспользоваться более просторной спальней и разделить ее с сестрой.
Несмотря на то, что она допоздна сидела за письменным столом, она все же сумела встать достаточно рано, чтобы незаметно выскользнуть из дома прежде, чем проснется кто-нибудь из ее родственников. Герберг Уоррингтон так же радостно приветствовал ее в своем кабинете, как и раньше, но был разочарован, когда узнал, что на сей раз она принесла ему всего две главы.
— Мы можем напечатать одну из них на следующей неделе, — сообщил он ей, — а значит, мне вскоре понадобится еще, если мы не хотим разочаровать читателей. Нам известно, что многие из них каждую неделю с нетерпением ждут опасных приключений Элизабет и Роджера и гадают, что произойдет в следующей части.
Миранда вздохнула.
