Среди фрагментов были выявлены тексты из Ветхого Завета и его апокрифов, а также некоторые тексты, до того неизвестные.
Начиная с лета 1949 г. бедуины стали привозить в Иерусалим обрывки пергамента с текстом не только на еврейском, но и на греческом языке. Утверждали, что их нашли в пещере, удаленной от Кумрана. Появление новых фрагментов побуждало продолжать исследования. В 1952 г. была организована экспедиция в пещеры Вади Мураббаат, примерно в 11 милях к югу от Вади Кумран. Здесь было обнаружено значительное количество фрагментов и множество монет.
Одни фрагменты относились к библейским свиткам, другие датировались II в. н. э. Ученые обнаружили свидетельства того, что пещеры были населены не только в те времена, когда кувшины были заложены в пещеру Вади Кумран, но и в другие, в частности, в 132–135 гг. н. э., когда произошло восстание евреев под предводительством Симона бар-Кохбы. Эти открытия важны сами по себе, но, кроме того, они помогают датировать Кум-ранские рукописи, поскольку стиль изложения в последних явно старше, чем на фрагментах, относящихся ко II в. н. э.
В это время было организовано систематическое обследование района Вади Кумран; в 25 пещерах при раскопках были обнаружены свидетельства их связи с расположенными неподалеку развалинами, известными как Хирбет Кумран. Обитатели пещер (либо соединенных с ними шатров) были, по-видимому, членами общины, а руководители ее размещались в домах, от которых остались руины.
В этих пещерах также было обнаружено большое количество фрагментов, причем некоторые — значительного размера. Но наибольший интерес представляли два медных свитка, один из них состоял из двух кусков фольги, намотанных один на другой. Хотя медь полностью окислилась и свитки нельзя было развернуть, можно было разглядеть, что они некогда были склепаны и образовывали полосу шириной около 30 сантиметров, которая в размотанном виде достигала 2,5 метра в длину. Текст был образован углублениями в меди и просматривался с обратной стороны, правда, недостаточно четко, чтобы можно было понять его содержание. Лишь позднее (в феврале 1956 г.) был разработан метод, позволивший его расшифровать.
Помимо организованных экспедиций, пещеры продолжают посещать и бедуины. Именно они приносят все новые и новые фрагменты. Профессор Манчестерского университета Джон Аллегро сообщил, что к настоящему времени бедуины получили уже за такого рода материалы почти 30 тысяч фунтов (87 тысяч долларов) и, пожалуй, имеют шансы получить намного больше. Можно только гадать, сколько еще осталось необследованных пещер и когда удастся их отыскать.
Поэтому итоги подводить преждевременно. В любой момент мы можем услышать о новых открытиях, и, хотя вероятность этого не слишком велика, некоторые из них могут оказаться столь же драматичными, что и самое первое.
Недалеко от Вади Кумран, около километра к югу от пещеры, где обнаружили первые манускрипты, находятся развалины, которые издавна были известны под названием Хирбет Курман. К ним примыкает кладбище, насчитывающее примерно 1100 могил. Ранее предполагали, что развалины эти — остатки римской крепости, но не могли объяснить столь больших размеров некрополя. Было также известно из раскопок, которые проводил в 1873 г. французский востоковед Клермон-Жанно, что в могилах находились неопознанные тела, захороненные на глубине около 1,2 метра, причем особенностью погребения было то, что они были частично закрыты слоем кирпичей из необожженной глины. Поскольку могилы были ориентированы с севера на юг, они не могли быть мусульманскими. Но не было и никаких свидетельств их христианского происхождения. Не было найдено никакой специфической символики.
Возможный ключ к атрибуции руин дает, между тем, Плиний Старший. В своей «Натуральной истории», написанной около 70 г. н. э., он упоминает, что видел монастырь чуть севернее Энгеди на западном берегу Мертвого моря, и называет его ессейским. Может быть, это и был Хирбет Кумран?
Профессор Парижского университета А. Дюпон-Соммер утверждал, что это вполне возможно, даже больше: он почти в этом уверен. Но поначалу с ним мало кто соглашался. Рукописи, настаивал он, вряд ли могли быть написаны в пещерах. Где-то, возможно неподалеку, должно было быть место, где их могли бы написать и пользоваться ими. Конечно, Иерихон находился всего в 12 километрах к северу, а Иерусалим — лишь вдвое дальше к западу. Однако менее вероятно, что свитки привезли в это дикое место из городов, чтобы спрятать в пещере, чем то, что их спрятала туда община, проживавшая поблизости. Кроме того, теперь известно, что в одной из рукописей изложены правила жизни общины, которые вполне могли относиться к той, что описана Плинием.
У Дюпон-Соммера стали появляться новые сторонники, и призывы приступить к раскопкам руин стали звучать все громче. В начале 1949 г. Ланкестер Хардинг и отец де Во прокопали несколько пробных траншей — впрочем, без особых результатов. В 1951 г. они вернулись, чтобы начать систематические раскопки. Для этого потребовалось несколько экспедиций, но окончательный результат оказался в полном согласии с догадками Дюпон-Соммера: Хирбет-Кумран — вне всякого сомнения — тот самый монастырь, где были написаны свитки.
Монастырь включал главное здание длиной 34 метра и шириной 27, сложенное из больших кубических камней, покрытых штукатуркой. Крыша была сделана из пальмовых стволов, покрытых тростником и обмазанных глиной. В здании явно помещались столовая и кухонные помещения, спальня, мастерские, туалет, два бассейна, то ли для плавания, то ли для крещения, и, что самое интересное, скрипторий. Был обнаружен даже сложенный из камня письменный стол, который, видимо, провалился с одного этажа на другой сквозь рухнувший пол (в настоящее время он в реконструированном виде находится в Палестинском музее).
Были обнаружены чернильницы, одна — бронзовая, другая — глиняная, причем в первой из них сохранились высохшие чернила, приготовленные из сажи и смолы. Были найдены черепки, на которых практиковались ученики писцов, причем буквы на черепках аналогичны тем, что найдены в пещере. Нашли и гончарную мастерскую, ту самую, где делали кувшины, служившие для хранения свитков.
Было очевидно, что монастырь некогда пострадал от землетрясения, которое повредило башню и разрушило стенки бассейнов. Может быть, именно поэтому неподалеку от монастыря был построен еще один бассейн (или купель), который частично просматривался даже до начала раскопок. Были обнаружены довольно сложные сооружения для подачи воды, которая шла по специальному акведуку от Вади Кумран. Хотя до Мертвого моря было не больше мили и его вода пригодна для омовения, монахи (возможно, по ритуальным соображениям) прилагали массу усилий, чтобы обеспечить подачу именно пресной воды.
Когда была вскрыта часть могил, то выяснилось, что повсеместно использовался один и тот же способ захоронения, с той только разницей, что иногда голова трупа прикрывалась не необожженными кирпичами, а плоским камнем. Оказалось, что часть скелетов была женскими, что заставило усомниться, была ли монастырская община действительно ессейской, поскольку считалось, что для ессеев был характерен целебат. Впрочем, мы знаем от еврейского историка Иосифа, что существовал орден ессеев, практиковавший вступление в брак, причем в этой секте женщин допускали также к обряду крещения.
Исходя из наличия прослойки золы, можно было сделать вывод, что монастырь погиб в результате пожара, который, как мы увидим позднее, случился, возможно, во время войны, приведшей в 70 г. н. э. к разрушению Иерусалима. Зная, что римляне станут штурмовать монастырь, община поместила рукописи в кувшины (впрочем, может быть, такова была обычная практика) и отнесла их в надежное место — в пещеры.
Вспомним теперь, что часть Кумранских свитков была приобретена профессором Сукеником из Еврейского университета. Остальные пять были куплены митрополитом Самуилом из монастыря Св. Марка. Переговоры между Еврейским университетом и митрополитом с целью выкупить у последнего принадлежащие ему свитки оказались безрезультатными. Сложная обстановка в Палестине, усугубившаяся войной, которая последовала за разделом страны и образованием независимой республики Израиль, также затрудняла ведение подобных переговоров.
В этих условиях митрополит Самуил посчитал разумным переправить свои рукописи в более безопасное место и, после того как его монастырь пострадал от артиллерийского обстрела, решил переехать
