Адмирал долго думал, зачем хочет видеть его король и стоит ли ему, Рене, в конце концов высказать то, что он думает о таянских делах.
Искренне привязанный к племяннику и племяннице и обеспокоенный странными событиями последнего года, герцог давно собирался серьезно поговорить с Марко, но не был уверен, что тот пожелает его понять. Сейчас, в ожидании возвращения Романа и последующего отъезда в Эланд, Аррой почти решился раскрыть карты перед зятем, но тот опередил родича.
– Руи, я хочу поговорить откровенно. Какое вино будешь пить?
– Красное. Разве все так серьезно, что надо начинать с выпивки?
– Да, вряд ли я смогу изложить тебе все толково на трезвую голову. Руи, ты помнишь, когда мы впервые встретились?
– Разумеется, тридцать четыре года назад я привез сюда Акме – отец и братья не могли оставить Идакону – ожидалось нападение Ортодоксов. Мы с нашей ересью и лучшим флотом Благодатных земель всегда были им как кость в горле.
– Ты уже тогда произвел небывалое впечатление на наших дам, – несколько натянуто улыбнулся король.
– Для четырнадцати лет я действительно выглядел сносно, – кивнул Рене, не понимая, куда клонит собеседник. Марко замолчал, смакуя вино. Рьего его не торопил, вспоминая события давней таянской осени. Он и сам не ожидал, что тот ясный ветреный день так врезался ему в память. Горящая всеми оттенками желтого и красного замковая гора, яркое синее небо, серебристые крепостные стены… Рене, росший в краях сосен, гранита и серого моря, упивался этим великолепием, а Акме, Акме была ошеломлена и перепугана. Она не видела раньше своего жениха, знала только, что он наследник Таянского престола и старше ее на четырнадцать лет, то есть ему целых тридцать три года! Старик! Сорокавосьмилетний герцог неожиданно рассмеялся. Марко поднял на него удивленный взгляд.
– Что с тобой?
– Просто вспомнился первый приезд в Таяну и то, каким я был молодым и удивленным.
– А я безумно боялся не понравиться невесте, ведь я был намного ее старше и никогда не считал себя красавцем.
То, что думала Акме о муже, умерло вместе с ней. Рене вспомнил, что ни разу и ни с кем она не поделилась тем, что у нее было на душе. Сестра как живая стояла у него перед глазами. Не исхудавшая, смертельно больная женщина, какой адмирал видел ее за несколько месяцев до смерти… Первой из череды таянских смертей. Он помнил темноглазую невысокую девушку с очень спокойными жестами. Единственный раз самообладание ей изменило в день въезда в Таяну, когда она ожидала своего жениха. Акме вцепилась в руку младшего брата, как в последнюю надежду. Но, когда впереди появился кортеж наследника, нашла в себе силы принять надлежащую дочери эландских повелителей позу.
– Поверишь ли, Рене, что у меня не было других женщин, кроме нее?
Рене верил. Во-первых, об этом же доносили наблюдатели. А во-вторых, Марко никак нельзя было отнести к достопочтенному братству юбочников. Сам Рене позволял себе куда больше таянского владыки. Тем не менее Марко до сих пор оставался интересным мужчиной – среднего роста, худощавый, с красивой сединой и умным волевым лицом. Пожалуй, годы даже пошли ему на пользу, он выглядел сейчас куда внушительней, чем тридцать лет назад.
Рене понимал, что главным в жизни Марко была власть. Он мечтал поднять Таяну так, чтоб стареющая Арция признала окраинное королевство равным себе, и почти добился этого. Не затевая ссор с соседями, король расширял границы Таяны, продвигаясь в Запретный край к Последним горам. Селившиеся там с королевского дозволения десять лет не платили никаких налогов, их никто не смел спрашивать о прошлом. Этого было достаточно, чтобы в Таяну потянулись те, кто по тем или иным причинам не мог обрести покоя в своих странах. Марко раздвинул границы королевства и на северо-восток, присоединив несколько мелких герцогств. Король носился от одной границы к другой, заводил новые ремесла, проверял таможенников, проводил маневры. Случались в его царствование и мятежи… Короче, до личной жизни руки не доходили.
Жену, впрочем, Марко искренне любил, после ее смерти как-то сразу постарел, и никому даже в голову не приходило, что он женится второй раз. Если честно, Рене не считал второй брак родича достойным поступком. Что ни говори, сорок с лишним лет разницы – это слишком даже для королей. К тому же была еще и очевидная для всех любовь калеки Стефана к безответной и тихой наследнице Тарски. Рене был достаточно жестким человеком и понимал, что цель и средства взаимосвязаны. Но Стефану в последнее время стало намного лучше, и, кто знает, возможно, Роман, который должен вернуться со дня на день, окончательно поставит принца на ноги.
Прегрешения взбалмошной Митты были слишком очевидны, и Церковь за умеренную плату, безусловно, дала бы благословение на повторный брак. Женитьба же Марко буквально сломала Стефана, хотя тот и старался не показывать виду. О том, что творилось у него на душе, не знал ни сам Рене, ни Шандер, с которым адмирал выпил не один кувшин вина, гадая, что же заставило Стефана отказаться от Герики. Герика же вновь выказала коровью покорность.
Правду сказать, Рене был изрядно зол на эту безмозглую девицу, послушно соглашавшуюся с каждым новым женихом. Достаточно суровый со своими сыновьями, адмирал был бы вне себя, добейся он вдруг от них подобного послушания. Беспокоил Рене и отец невесты. Если Марко и Стефан умрут (а в Таяне в последнее время можно ждать чего угодно), «кровавый герцог» не только найдет способ выйти из башни, но и попробует при своей бессловесной дочери и ее ребенке стать полновластным владельцем Таяны. От размышлений Рене оторвал Марко. Король сказал, как в воду прыгнул:
– Руис, мне нужен наследник. Ланку я отдаю Эланду и жду от тебя равной услуги.
Про Рене часто говорили, что он видит собеседника насквозь, но на сей раз он ничего не понял. Король торопливо пояснил:
– К несчастью, я переоценил свои силы, так что мой брак с Герикой по сути не состоялся. Открыть эту тайну я никому не могу. С другой стороны, надеяться на чудо, на то, что твой Роман-Александр излечит Стефана или меня, опасно. Ты – мой родич и, надеюсь, мой друг. Я тебя прошу об услуге…
Рене оторопело уставился на Марко.
– Ты понимаешь, чего ты от меня ждешь?!
– Да, Проклятый меня побери! Герика не станет спорить. Этот ребенок понимает, что значит слово
