зима, зазвенела капель, дни становились длиннее, а тени на подтаявшем снегу стали отливать темно-синим. Рене все чаще слышал над собой тревожно-счастливые крики возвращающихся птиц, и все его существо рвалось за ними на север.
Иногда тоска по несбывшемуся захватывала императора с такой силой, что он использовал священные послеобеденные часы не для тайных переговоров, а для того, чтобы постоять у окна в башне Анхеля, бездумно следя за проплывающими облаками. Не пригласил он к себе никого и в этот день, а потому шум отодвигаемой потайной панели заставил его резко обернуться и схватиться за шпагу, с которой император никогда не расставался. Однако оружие не понадобилось – в узком дверном проеме, щуря глаза от яркого света, стоял Зенек, обожающий Арроя сверх всякой меры, но так и не выучившийся обращению с коронованными особами. Что, впрочем, лишь укрепляло взаимную приязнь императора и молодого фронтерца.
– Проше дана, – Зенек был заметно взволнован и, разумеется, сбился на простонародный говор, – проше дана, то ельфы до вас приехали… Кажуть, дело… туи цыри… цури… ну тот, главный за те дурные разговоры, их у Зеленую прыемную видвив…
– Иду, – быстро встал Рене.
…Они стояли у окна, отказавшись от предложенных кресел, – стройные, легкие, изысканные – и слегка улыбались… Эмзар в белом и серебряном, Клэр в осеннем золоте и Рамиэрль, вновь одетый как арцийский бард.
Разряженные нобили, чьи вычурные туалеты словно бы внезапно потускнели и стали особенно нелепыми, с робким любопытством смотрели на странных гостей своего странного императора.
Рене почти вбежал в Зеленую приемную, то ли забыв об этикете, то ли не считая необходимым его соблюдать, когда речь шла о Детях Звезд. Любопытствующие имели возможность увидеть, как Рене Аррой обнимается с Романом Ясным, но затем их безо всякой жалости выставили вон. Эльфы с сочувствием всматривались в уставшие глаза императора, и это не оскорбляло. Наоборот.
– Я рад вас видеть, – Аррой довольно быстро справился со своими эмоциями, – все ли в порядке в Убежище?
– Разумеется, – Эмзар слегка приподнял бровь, – там, где ничего не может происходить, ничего и не происходит… Впрочем, Клэр попытался воссоздать образы Всадников Горды, и у него почти получилось… В свою очередь мы спрашиваем, как империя?
– О ней можно говорить сутками, но лучше вообще не говорить, – махнул рукой Рене.
– А Герика, мы ее увидим?
– Разумеется, она будет вам рада не меньше, чем я… Но сначала, я думаю, поговорим о главном, – он почти с надеждой посмотрел на Эмзара, – что-то случилось?
– О, – эльф улыбнулся, – наше дело может ждать еще день, год, век… Но, боюсь, если мы его отложим, то уже никогда его не выполним. Рене, мы пришли к тебе как к другу, с просьбой. Это очень важно.
– Ко мне? – Рене был искренне озадачен. – Все, что в моих силах! Но что могу я сделать для Перворожденных?
– То, на что мы сами не способны уже много веков, – Эмзар опустился на атэвский диван. – Ты знаешь, что после того, как ушли Светозарные и наши соплеменники, в Тарре остались два клана – клан Лебедя и клан Серебряной Луны, который, как считали подобные Эанке, пошел по темному пути. Между нами и Лунными случилась война, в которой многие погибли и никто не победил, после чего мы разошлись, казалось, навсегда…
– Да, – Рене ничего не понимал, – Рамиэрль мне об этом говорил…
– А теперь мы хотим встретиться с нашими родичами. Время гасит самую ярую вражду. Почти никого из тех, кто помнит Войну Монстров, не осталось в живых. Даже я с трудом вспоминаю подробности… Нас мало, очень мало, мы прикованы к Тарре, зачем нам враждовать, ведь когда-то Луна и Лебедь любили друг друга…
– Рене, – голос Эмзара зазвенел, – помоги нам найти остатки клана Серебряной Луны. Мы знаем, что они ушли за море, мы знаем, что ты встречал, по крайней мере, некоторых из них. Эландцы ходят за Запретную черту, у вас есть корабли, которых больше нет у нас. Рамиэрль готов отправиться на поиски, помоги ему, найди капитана, который согласится пройти по твоим следам, расскажи ему, куда плыть… Поверь, это не наша прихоть, хотя положить конец нелепой и ненужной вражде дело святое, я уверен, что Лунные знают то, что должны знать и мы!
Рене на мгновение опустил голову. А когда поднял ее, на эльфов смотрел совсем другой человек – молодой и красивый.
– Разумеется, я помогу! Есть корабль, лучший по эту сторону моря. Есть и капитан, которому не нужно объяснять дорогу – он ее знает. Через десять-двенадцать дней «Созвездие Рыси» к вашим услугам.
Клэру и Эмзару название ничего не сказало, но Рамиэрль прямо глянул в лицо императору.
– Ты не можешь оставить Мунт надолго.
– Очень даже могу, – в смехе Арроя звучала непоколебимая решимость, – мы уйдем в начале месяца Агнца и к осени вернемся. За это время станет ясно, чего я достиг, – если все делалось правильно, недолгое отсутствие императора ни на чем не скажется. Эрик и Шандер в Идаконе и Гелани, Рыгор во Фронтере, Феликс в Кантиске, мой сын с Диманом и Герикой здесь! Станет ясно, чего все они стоят… Пусть и ройгианцы и сторонники Бернара уразумеют – даже если меня не будет, им ничего не обломится… Ну а ошибки, если они будут, исправим осенью… К тому же я как раз успею к собственной свадьбе, а так… Жить рядом, но не вместе – слишком тяжелое испытание для нас обоих.
– Ты твердо решил? – Клэр впервые после приветствий подал голос.
– Да, – не терпящим возражения тоном подтвердил Рене, – мне и идти, больше некому. Я не уверен, смог бы я объяснить даже Ягобу все, что нужно знать, чтобы добраться туда…
В Арсенальном саду Высокого Замка цвели сливы, и горный ветер разносил тысячи белых лепестков по внутренним дворам, устилал ими подоконники и галереи. Шандер Гардани, герцог Таянский и наместник тарскийский бездумно смотрел на кружевную ароматную метель и улыбался. Из всех времен года Шани больше всего любил позднюю весну. Он и раньше-то пьянел от голоса птиц и ясной нежной зелени, а уж
