– Иллитид хотел, чтобы ты умерла, – объяснила Азар. – Этого уже довольно, чтобы я хотела видеть тебя живой. Ты пробудила во мне ненависть, и поэтому, конечно, я твоя должница. Для меня не составляет большого труда перемещаться из одной воды в другую.
С этим объяснением генази с плеском нырнула обратно в Ашан.
Лириэль поджала губы и вопросительно взглянула на Фиодора.
– В этих краях много воды?
– – Много: ручьи, реки и еще горячие источники.
Она криво усмехнулась.
– Значит, есть шанс, что я не буду страдать от одиночества. Рашемен устроил мне веселую встречу.
– Мы еще не прибыли, – отшутился Фиодор, но нечто в его глазах превратило эти слова в предупреждение.
Дроу быстро оделась и собрала оружие. Лодка Колдуний неспешно направилась прямо к ним. В ожидании ее Фиодор достал нож и принялся стругать толстый кусок топляка. Древесина была очень светлая, почти белая, с частым закручивающимся узором.
– Красиво, – заметила дроу.
– Рашемаарский ясень. Нет дерева прочнее.
Лириэль вспомнила дубинку, что была при нем во время их первой встречи.
– Неплохое оружие, – признала она. – Легкое, твердое и прочное.
– Все так, и более того. Рашемаарский топляк сохраняет силу и земли, и воды одновременно.
– Это важно?
– Возможно. На этой земле встречаются странные существа. С одними надо драться, других усмирять, третьих избегать. Иногда трудно понять, кто из них кто, или угадать, что надо сделать, – предостерег он ее. – Лучше, если ты предоставишь решать мне.
– Я буду послушна, как руафимская дева, – пообещала Лириэль с притворно застенчивой улыбкой и озорным блеском в глазах.
Они обменялись улыбками, дразнящими и глубоко интимными.
Торн поднялась со своего места возле костра. Ее суровое лицо смягчилось, стало чуть задумчивым.
– Лодка Колдуний приближается медленно, без сомнения, чтобы дать вам двоим время согреться. Для этого моего присутствия не требуется. – Она подняла руку, прощаясь. – Быстрого бега, удачной охоты.
Она отвернулась и через несколько быстрых шагов скрылась в лесу.
Лириэль устроилась в объятиях Фиодора и начала расстегивать его рубаху.
– Эта эльфийка мне почти нравится. Кто бы мог подумать?
Он рассмеялся и погладил ее мокрые волосы.
– Послушная руафимская дева? – поддразнил он.
– Почему бы и нет? Все надо когда-нибудь попробовать.
Взошла луна, догорал костер, и терпеливая Лодка Колдуний ждала у кромки воды, чтобы отвезти воина и Летящую На Крыльях Ветра домой.
Глава 12
ГОРОДА МЕРТВЫХ
Одного дня в башне Черного Посоха хватило, чтобы Шарларра убедилась в ошибочности своего возвращения. Круговерть уроков и домашних хлопот казалась бесконечной, возможностей поозорничать – почти никаких. В довершение ко всему леди Лаэрель уехала навестить сестер, оставив Шарларру под бдительным присмотром Архимага. Не то чтобы она не была ему благодарна – в конце концов, Хелбен Арунсун последовал за ней в последнем ее неудачном путешествии и появился как раз вовремя, чтобы спасти ее от отвратительных темных эльфов.
Он последовал за ней.
Эта мысль как громом поразила Шарларру. Снадобье в котелке, которое она помешивала, начало пузыриться. Не обращая внимания ни на убежавшее зелье, ни на обиженные протесты другого ученика, она развернулась и побежала по винтовой лестнице в выделенную ей маленькую спаленку.
Девушка откинула крышку сундука и принялась рыться в нем. Ясное дело, его выцветшая атласная внутренняя обивка была оторвана и ее сокровище исчезло. Все, что от него осталось, – два почти одинаковых кусочка бледно-зеленого перидота из того мешочка с драгоценностями, который она увела у Данилы Танна.
Так вот каким образом Архимаг сумел выследить ее. Шарларра прикусила губу и принялась обдумывать свое будущее в свете этого нового обстоятельства. Пропавшие камни были не единственной данью, которую она взимала в частном порядке. Она стала еще и обладательницей нескольких очень неплохих бриллиантов. Они составили достойную компанию неприлично огромному рубину, валявшемуся среди других камней, беспечно брошенных Лаэрель на ее туалетном столике. Еще до того, как Шарларра отправилась на поиски корабля дроу, она заказала из рубина и бриллиантов ожерелье. В южной части города жил гном, делавший серебряные оправы на любой вкус и искусно старивший металл, придавая украшениям вид старинных. Нужно было только выбрать подходящую оправу и надежно закрепить в ней камни. Она не впервые прибегала к его услугам. Отдельные камни превращались в «фамильные» драгоценности, ювелирные изделия менялись до полной неузнаваемости.
