Лириэль задумалась.
– Зачем ей было утруждаться?
– Честь? Порядочность?
– Непохоже, ~ заявила дроу. – Я вполне допускаю, что она и честная, и порядочная, но у нее должна была быть причина сделать то, что она сделала. Причина есть всегда.
В животе Лириэль заурчало. Она была голодна, словно не ела добрых десять дней, хотя на самом деле – всего два.
– Пошли на охоту. – Она поднялась и вытащила из-за пояса пару метательных ножей.
Они успели сделать по лесу всего несколько шагов, как Лириэль заметила кролика, выскочившего из-под корней огромного поваленного дерева. Зверек был далековато для точного броска, но, похоже, не спешил убегать от норы. Дроу занесла руку с ножом и начала красться вперед.
И снова Фиодор схватил ее за руку и жестом велел подождать. Он откупорил флягу с джуилдом и сделал большой глоток.
Глаза Лириэль от изумления округлились.
– Вызывать боевую ярость ради
– Проверь этого кролика на скрытую магию, – посоветовал он и принялся произносить молитву, призывающую ярость берсерка.
Она быстро произнесла заклинание, проявляющее тайную магию. Мягкое свечение разлилось вокруг кролика. Он поводил головой, подергивал, длинными ушами, пытаясь определить источник шума. Зверек запрыгал прямо к ним, с каждым скачком увеличиваясь в размерах. За несколько мгновений он изменился совершенно.
Огромная ужасная тварь враскачку приближалась к ним самым странным аллюром, какой Лириэль доводилось видеть; У существа было две ноги, но сильные руки его свисали до земли, и оно пользовалось ими, отталкиваясь в странном подобии галопа. Монстр был покрыт тусклой серой шерстью, мордой напоминая орка – с таким же вздернутым носом и торчащими наружу большими нижними клыками. Самыми необычными были большущие черные глаза – но не два, а целое множество, они опоясывали всю голову существа, словно гигантские четки из обсидиана.
Фиодор поднял дубинку и кинулся навстречу существу. Он нырнул, уходя от свирепого замаха, и, сделав выпад, ткнул своим оружием снизу вверх, точно мечом.
Дубинка из топляка врезалась в морду чудовища. Оно выругалось по-человечески, выплюнуло несколько острых пожелтелых зубов и снова замахнулось. На этот раз Фиодор закрылся дубинкой. Кость ударилась о дерево с сухим треском, эхом раскатившимся по воздуху. Лириэль вздрогнула, она была уверена, что оружие берсерка разлетелось на куски.
Существо запрыгало прочь, одна из его рук беспомощно висела. Опасность исчезла, а с ней и ярость берсерка. Фиодор снова стал самим собой и зашатался.
Лириэль кинулась к нему, взяла дубинку из вялой руки и заставила опуститься на траву. Он принял протянутый ею мех и начал жадно пить затхлую воду.
– Как ты узнал? – удивленно спросила она. Он утер рот тыльной стороной ладони и показал на упавшее дерево.
– Видишь, под вывернутыми корнями образовалась пещера? Она слишком большая для целого выводка кроликов. В таких местах селятся утраки.
– Значит, это меняющий облик. Но заклинание должно было показать его истинный вид.
– Не для утраки. Обычные заклинания, обращенные к ним, не показывают ничего, кроме присутствия магии.
Лириэль подтянула колени к груди и обхватила их руками.
– Что ж, понятно, что для охоты ты не в форме. Грибы здесь собирать не опасно?
– Если знаешь, какие. В здешних лесах полно смертельно опасных грибов. Некоторые не убьют тебя, но навеют странные и ужасные сны. Лучше сегодня посидим на сухом пайке. – Он достал из мешка полоски сушеного мяса, обвалянного в чем-то похожем на ягоды и травы.
Дроу взяла одну и осторожно откусила кусочек. Оказалось на удивление вкусно.
– Откуда это взялось?
– Их дала Торн, но в мы Рашемене делаем почти такие же. Пошли обратно в лагерь.
Она поднялась и подала ему руку. Он принял помощь без слов – еще одна манера, которой Лириэль все еще удивлялась. На ее родине никто не осмелился бы выказать слабость любого рода. Предложить помочь было оскорблением, это вело к кровавой вражде. А здесь, между друзьями, предложить или принять помощь было обычным, даже ожидаемым делом.
Поскольку следом за пусть недолгой боевой яростью наступала ужасная слабость, они даже не стали обсуждать, кому дежурить первому. Лириэль села рядом со спящим другом, глядя, как крадется по небу луна, и подбрасывая ветки в два костра, между которыми расположился их лагерь. Убедившись, что Фиодор начал посапывать, она бесшумно поднялась и скользнула во тьму.
Лириэль казалось, что Фиодор порой забывает о различии между ними. Свет костра не был ей помощником, скорее наоборот. Если где-то таится близкая опасность, она предпочла бы наблюдать за ней из глубокой холодной темноты.
Дроу принялась обходить долину по все расширяющемуся кругу, избегая леса и держась открытых мест. Кругом, казалось, не было никого, кроме звенящих в траве насекомых и небольшого табуна крепких косматых диких лошадей. Она с интересом отметила, что они встали в кружок, в центре Которого спал молодняк. Все взрослые лошади были на ногах, одна явно была часовым, все остальные спали стоя. Головы
