Крылья ворона

допущуэтого.

Молодая Колдунья, не веря своим ушам, взглянула на него.

– И что же ты можешь сделать, чтобы остановить меня?

– Я могу занять ее место. – Фиодор покачал головой, отметая возражения Лириэль. – Сделать это – мое право. Я принял обет оберегать могущественную и благородную вичларан, и готов поклясться в этом и на своем мече, и всей своей жизнью.

– Не нужно, – мягко ответила Зофия. – Ты слывешь честным человеком. А как дела с боевой яростью? Ты совладал с ней? И нашел ли ты Летящий На Крыльях Ветра? Нашел, конечно, иначе не вернулся бы.

Лириэль быстро сняла с шеи золотой амулет и протянула ей.

– Нам Летящий На Крыльях Ветра больше не нужен. Руна Фиодора вырезана на древе Дитя Иггдрасиля.

В глазах старой женщины вспыхнул интерес.

– Я с нетерпением жду вашего рассказа. Отлично, сестра. Нет, оставь амулет у себя. Я полагаю, что носить его должна ты.

– Зофия, ты уверена? – впервые заговорила третья Колдунья, худая женщина средних лет. – Много лет прошло с тех пор, как Сайлуни жила среди нас, а твои глаза…

– Я пока не слепая, – твердо ответила Зофия, – и я одна осталась в живых из тех, кто знал Колдунью из Долины Теней.

Она склонила седую голову набок, разглядывая Лириэль.

– Ты все еще желаешь зваться Сайлуни? Возможно, теперь ты предпочитаешь другое имя?

Лириэль поняла, что старуха на самом деле вовсе не поверила ей. Зофия ждала ответа, ее умные синие глаза были непроницаемы.

– Лириэль, – ответила дроу.

Старая колдунья кивнула.

– Да будет так.

Ания сверкнула на нее глазами.

– Она все еще прячется под маской. Вы не хотите спросить почему? Может, она дюртан, злая колдунья. Если у нее добрые намерения, пусть снимет маску.

– Я могу лишь предположить, что Сайлуни не хочет предстать перед нами в облике призрака, – мягко произнесла Зофия. – Или мы ошибаемся, сестра? Может, ты все еще числишься среди живых?

Лириэль склонила голову не только в знак согласия, но и пытаясь скрыть изумленное восхищение. Эта старуха владела искусством говорить полуправду и задавать хитрые вопросы не хуже любой жрицы Мензоберранзана.

– У нее есть право носить это, Ания, – продолжала Колдунья. – Сайлуни была одной из многих колдуний, носящих маску на лице или на поясе. Маска помнит ее. Она не забывает никого из носивших ее.

Дроу поняла скрытый смысл ее слов. Она словно ненароком оправила рукой юбку, чуть-чуть приспустив перчатку, но этого было достаточно, чтобы мельком взглянуть на кожу руки. Она была не черная, но светло-кремовая, всего на один-два тона темнее белого лица Торн.

Значит, маска действительно помнила! Лириэль представляла себе Сайлуни высокой красивой дроу с серебряными волосами. Маска, к счастью, хранила в памяти более точный вариант.

Теперь, подумала она, наступает миг настоящего испытания ее силы. Она стянула перчатки, потянулась длинными белыми пальцами к маске и осторожно сняла ее. Судя по изумлению на лице Фиодора, ее магически обретенный облик не изменился. Она ободряюще улыбнулась ему и прицепила маску к поясу.

– Можно ли мне оставить маску у себя, пока я в Рашемене? – запоздало спросила она.

Зофия улыбнулась дроу, ласково и доброжелательно.

– Конечно можно, и береги ее, как если бы твоя жизнь зависела от этого.

– Разумеется, – эхом откликнулась Лириэль. И они с Колдуньей обменялись понимающими взглядами.

Эту ночь они провели в башне, а наутро Ания осталась на посту матери, а они вчетвером сели в Лодку Колдуний, все то же плоскодонное суденышко, что перевозило их через озеро. Лодка неспешно заскользила на север, и в полдень они остановились в маленькой рыбачьей деревушке.

Это плавание стало откровением для Фиодора – причем удивительным. Он никогда раньше не путешествовал с вичларан – по крайней мере, ни с одной, кроме Лириэль, и не по своей стране. Он привык почитать их, но никогда особо не задумывался о практической стороне их жизни.

Впрочем, женщины, по-видимому, тоже. Лодку Колдуний уже встречали на пристани, и путников проводили в деревенскую таверну. Им предложили сосиски из крольчатины, сыр и хлеб, еще горячий, утренней выпечки. Без лишних вопросов им привели верховых лошадей. Фиодор взглянул на клейма и мысленно поклялся проследить, чтобы коней вернули владельцам.

– Теперь я понимаю, почему у вас так строго наказывают за попытку прикинуться Колдуньей, – шутливо шепнула Лириэль Фиодору. – Если бы не это, любой ленивый воришка-хафлинг мог бы разгуливать под черной маской.

Колдуньи сели верхом на лошадей, и Лириэль с удовольствием увидела, что у ее черного одеяния юбка имеет разрез, прикрытый длинной накидкой. Ей оставалось только взобраться на конскую спину и сжать коленями крутые бока.