свои секреты, и мы очень дружны между собой. Я думала, что они послали за мной, чтобы пригласить меня к ужину, и хотела сесть, а вместо этого вышло совсем другое. Граф де Сувре встал и подошел ко мне. «Бриссо, — сказал он мне, — ты должна нам объяснить твою странную шутку».
Я посмотрела на него. Он был одет Бахусом с виноградными кистями на голове. Я расхохоталась еще громче: решила, что это карнавальные забавы. «Отвечай же!» — потребовал он, на что я парировала: «Спрашивай других». Но он рассердился, и Шароле тоже. Я увидела, что он говорит серьезно, и спросила: «О чем это вы говорите?» Он ответил, что о немецкой княгине, которую я велела везти к нему. «Я велела привезти сюда немецкую княгиню?!» — закричала я. Далее последовало: «Да!» — «Когда?» — «Сегодня вечером».
Я снова подумала, что это шутка, и опять расхохоталась, но граф де Сувре сказал: «Вот письмо, которое ты написала мне», — и подал мне бумагу. Я удивилась — я не писала графу. Но он получил письмо, и это письмо принесла женщина, которая сказала, что служит у меня. Это письмо еще при мне.
— Оно при тебе! — закричал Рыцарь Курятника.
— Да, я положила его в карман, чтобы постараться узнать, у кого столько дерзости, чтобы подписаться моим именем.
— Дай мне это письмо.
— Вот оно.
Бриссо подала письмо Рыцарю Курятника, тот развернул его. В. наклонился над плечом начальника, чтобы прочесть письмо вместе с ним.
— О! Я знаю наизусть это письмо, запечатанное моей печатью, — сказала Бриссо, — розовый венок с амурами в середине. Я вам повторю его наизусть, пока вы читаете.
Она начала:
«Граф, есть одна благородная дама, желающая присутствовать на одном из очаровательных ужинов, которые составляют славу нашего любезного общества. Это иностранка, немецкая княгиня. Я не скажу вам ее имени, потому что поклялась сохранить тайну. Я обещала ей исполнить ее желание и, узнав, что вы сегодня даете карнавальный ужин, на котором будут присутствовать отборная молодежь из наших вельмож и первейшие наши красавицы, дала ей знать. Она специально приехала в Париж.
Вот что я решила сделать, чтобы исполнить ее желание и сохранить ее тайну: она наденет костюм мещанки и будет походить на скромную восемнадцатилетнюю девушку; к вашему дому ее привезет фиакр; когда она выйдет, ей свяжут руки, завяжут глаза и принудят прекратить крики, которые она нарочно будет испускать. Таким образом, она будет выглядеть, как молодая девушка, похищенная из родительского дома. Предупреждаю вас, что она намерена разыграть эту роль. Действуйте сообразно этому — будет очень забавно.
Сохраните мне тайну и забавляйтесь побольше!
— Знаешь ли ты, кто мог написать это письмо? — спросил Рыцарь Курятника, обратившись к Бриссо.
— Нет еще, не знаю, — отвечала она.
— Ты можешь это узнать?
— Может быть, но не наверняка.
— Если ты сможешь доставить мне сведения до истечения двух суток, я удвою сумму, которую обещал.
— О! Вы хорошо употребите ваши деньги!
— Продолжай!
— Когда я прочла это письмо, я объявила, что его писала не я, и что это был розыгрыш. «Но немецкая княгиня здесь и она очень мила», — сказал граф де Шароле. «Она здесь!» — закричала я. На мой вопрос, где она, было сказано, что неизвестная в маленькой гостиной и притворяется, будто с ней обморок. Я изумилась: «Она в обмороке?» Граф де Сувре ответил: «Да. Для того, чтобы положить конец этой комедии криков и обмороков, которые продолжаются уже два часа, мы послали за тобой. Пойди к своей княгине и уладь все это!» Я сказала, что не прочь с ней познакомиться, и прошла в маленькую гостиную.
Вижу, на диване лежит женщина без чувств, без движения, точно мраморная статуя. «Вот какой славный обморок! — сказала я, думая, что это шутка. — Княгиня! — прибавила я смеясь, — мы одни, вы можете опомниться и ответить мне». Она не пошевелилась. Я не видела ее лица, но подхожу, наклоняюсь и… что я вижу! Девочку, которая такая же княгиня, как вы и я. Я ее узнала: это была Сабина Даже, дочь парикмахера с улицы Сент-Оноре. «Вот тебе раз! — воскликнула я, взяв девочку за руку. — Ну, отвечай же мне!» Но у нее рука была холодной, она не слышала, не говорила — она не притворялась, она вправду была без чувств. Я поднесла к ее лицу нюхательный спирт — и это не помогло. «Да! — внезапно подумала я. — Понимаю! Она захотела быть на ужине тайком и сама написала письмо. Что ж! Это довольно искусно». Девочка все еще была без чувств или, по крайней мере, показывала это. Убежденная в том, что она играет комедию, я села в кресло и ждала, пока она раскроет глаза. Мы были одни. Она очнулась, и я начала разговор, но после нескольких фраз она убежала; я хотела ее остановить, но она открыла окно и выпрыгнула в сад.
— Куда же она делась? — спросил Рыцарь Курятника.
— Этого не могли понять. Шел сильный снег, сад велик, к тому же одна калитка, выходящая на бульвар, была открыта. Искали везде, но не нашли никаких следов девушки. Узнав потом, что Сабина Даже найдена раненой перед особняком Субиз, я подумала, что когда она убежала, на нее напали разбойники из шайки Рыц…
Бриссо остановилась, побледнев, как полотно.
— То есть… я… потому, что вы… — залепетала она.
— Это все, что ты знаешь? — перебил Рыцарь Курятника.
— Все! Решительно все! Клянусь моей головой.
— Итак, не нашли никаких следов молодой девушки?
— Никаких. Слуги искали везде.
— Слуги смотрели на улице около особняка?
— Да, но все возвратились без всяких известий.
— Из гостей никто не отлучался?
— Кажется, никто, но точно не знаю, потому что я почти сразу уехала.
Рыцарь Курятника посмотрел на В., тот не произнес ни слова с того момента, как Бриссо начала рассказ.
Наступило довольно продолжительное молчание. Рыцарь Курятника повернулся к Бриссо и сказал:
— Ты не лжешь?
— Я?! — закричала Бриссо. — Если я лгу, велите меня изрезать на мелкие куски. Я сказала правду, истинную правду!
Приняв позу, полную достоинства, она прибавила:
— Известно, честная ли женщина Бриссо!
— А сегодня ты видела кого-нибудь из тех, кто был на этом ужине?
— Только графа де Шароле, который пришел просить у меня комнату, потому что его особняк сгорел.
— Как он выглядел?
— Очень весел.
— Он у тебя сейчас?
— Нет, он ужинает у Лораге.
— И тебе никто не говорил об этом преступлении?
— Я знаю то, что известно всем о покушении на Сабину Даже.
— Разве ты не старалась ничего узнать?
— Я не люблю вмешиваться в чужие дела, когда они меня не касаются.
