нас начали сыпаться камни. Трофимов приказал нам отойти за арык, но дальше не отходить и никого к дороге не пропускать. Огонь по толпе без команды не открывать. Мы цепью отошли за арык, и вдруг Калюжный схватился за лицо (ему камень попал прямо в переносицу). Его подхватили Коля Вострик и Мишка Коваленко, затащили за арык. Здесь хоть можно было укрыться за деревьями. А пьяная толпа дальше не полезла. Я чувствовал какое-то неприятное ощущение: то ли страх, то ли безысходность положения, ведь нас было всего тридцать два человека против целой деревни. И хоть мы и были вооружены, но приказа открывать огонь не было, и эта неопределенность еще больше меня убивала и сбивала с обычной колеи.
Одно успокаивало: рядом со мной стоит Пашка Артемьев; мы-то с ним друг друга в обиду не дадим. И так мы простояли до десяти часов утра. Затем в деревню приехала милиция, нас загрузили в грузовик и мы поехали обратно в часть. Я, да и не только я, все, наверное, отходили от транса. Мы не обсуждали пережитое и не бравировали друг перед другом. Просто сидели молча…
Сентябрь 1987 г.
Вот и закончилась учебка, мы стали «деревянными дембелями». Наша троица (Пашка, Коля и я) лежали на лужайке за нашей казармой. Перед этим мы в чайной купили всякой всячины: конфет, пряников, лимонад и т. д. и млели под сентябрьским солнцем. Коля опять начал про свое: «На зиму, наверное, приготовили закрома, и сено уже заготовили», и еще про коров и коз что-то плел. И Пашка не выдержал: «Слушай, Вострик, ты можешь о чем-нибудь другом говорить?». А он удивленно: «А о чем еще?». Тут я влез в их спор: «Ну, например, о женщинах. Или же о том, как ты в санчасти с фельдшером познакомился, кстати, как её зовут? Может, она пожелает со мной тоже познакомиться, а?». «Да ну вас, извращенцы, никакой культуры», — с этими словами он отмахнулся от нас и тут же пересел (обиделся).
Через некоторое время прибежал дневальный и позвал нас: ротный приказал всем строиться. Через пять минут мы уже стояли в строю. Вышел ротный. Он долго ходил вдоль строя, а потом повернулся к нам и сказал; «Ребята, послезавтра — отправка за речку. Через пять минут будет объявлено построение. Кто не желает, может не становиться в строй». С этими словами дал команду «разойтись». Все разбрелись по койкам и каждый без лишних эмоций рассуждал и взвешивал свой будущий шаг. И вот поступила команда на построение, в строй не встали только четверо. Ротный посмотрел на меня, позвал в канцелярию и сказал: «Тебе пришло письмо. Ты извини, что мы вскрыли его, но перед отправкой мы все письма вскрываем, чтобы не было при первых же боях самострелов или глупых смертей». И он прямо сказал, что моя девушка вышла замуж, я вздохнул и отчеканил: «Разрешите идти?» Ротный удивленно посмотрел на меня: «Тебя что, совсем ничего не волнует?». «Никак нет, товарищ капитан!». И, даже не забрав письмо, вышел из канцелярии. Но на душе все равно скребли кошки. У ребят было чемоданное настроение, все были возбуждены и рады, что наконец эта адская «учебка» закончилась. Мы с сержантами уже разговаривали на «ты» (они сами на этом настояли).
Ранним утром нас подняли по тревоге, прихватили с собой заранее приготовленные шмотки: ботинки, РД-шки, шинели в скатку, сухие пайки и т. д. Нас построили, прямо на плац заехали КамАЗы. Полковник Баталов (командир части) начал толкать речь, он говорил о том, что нам выпала честь выполнять интернациональный долг и оказать неоценимую помощь дружественному афганскому народу, и еще много о чем-то говорил, до меня доходили лишь обрывки фраз.
Затем прозвучали команды: «Равняйсь, смирно! Торжественному маршу — поротно! Управление прямо! Остальные — напраа-во! Дистанция шесть метров! Равнение направо! Шаго-ом марш!». И тут зазвучала до боли знакомая музыка «Прощание славянки» и опять, как всегда, загудела под нами земля.
Мы расселись по машинам и поехали на станцию.
Я знаю, как перебегать под прикрытием огня с позиции на позицию, умею переползать под колючей проволокой и воткнуть штык в голову чучела, имитирующего часового. Могу пробежать с полной выкладкой сорок километров, умею вонзать нож в имитатор, умею водить по горным дорогам боевую машину десанта, метнуть гранату. Я научился убивать, убивать ради жизни, ради того, чтобы я и мои друзья вернулись домой. Уже далеко учебка, а впереди Фергана, Душанбе, Кабул, Кандагар, Файзобад, Герат, Кундуз…
Рома «Динамит»
…Он быстр, подвижен и энергичен. Такова и его речь, сплошь усыпанная шутками и прибаутками. Коротко стриженые волосы уже убелены сединой, а зеленые глаза сметливы и смешливы одновременно. Милицейский бушлат — на несколько размеров больше. Он делает его чуть несуразным, что владельца ничуть не смущает, и получил он такой специально, чтобы ходить в нем на охоту и рыбалку.
Теперь Роман Романович Капитонов не ездит в Чечню и в другие «горячие точки». В свои сорок лет он инвалид, ставший таковым вследствие боевых действий, ветеран милиции и человек, повидавший в жизни многое, если не все.
То, что повидал старший прапорщик Роман Романович Капитонов, легендарный Рома «Динамит», хватило бы на несколько жизней. Уже в восемнадцать лет в его жизнь вошла война. Тогда в 1987 году молоденьких солдат-срочников отправили в Демократическую Республику Афганистан выполнять интернациональный долг в составе десантно-штурмового полка. До призыва в армию Роман окончил Соттинское СПТУ, получив специальность водителя, тракториста и стал в армии механиком-водителем боевой машины десанта.
То, как Роман Капитонов при росте в полтора метра стал десантником — история отдельная и особая. Стать военным Роман мечтал еще с детства, прошедшего в городе Вилюйске. Примером для подражания был отец Роман Николаевич, в прошлом артиллерист, капитан сухопутных войск, прошедший всю Великую Отечественную с боями до Кенигсберга. Очень скрупулезный, аккуратный, Роман Николаевич много дал своим девятерым детям, все делал в жизни на совесть и учил их ничего не бояться, мудро полагая, что в жизни нет ситуаций, из которых нет выхода.
О военной форме школьнику Роману мечталось еще и потому, что любимое занятие — чтение книг — подарило ему множество героев. Отважных, сильных и смелых людей, на которых хотелось походить. Это и герои романов Фенимора Купера и Александра Дюма, и великие полководцы, знаменитые тактики и стратеги войны — Суворов, Кутузов, Блюхер, Жуков.
Когда пришло время собираться в армию, Роман понял, что наконец-то претворяется в жизнь его мечта и решил стать десантником. В то время в ВДВ — войска дяди Васи, то есть генерала Маргелова, создавшего этот род войск, брали только при росте 170 сантиметров. Роман, разумеется, не подходил по этому параметру. Разве что спортивное достижение кандидата в мастера спорта по вольной борьбе,
