записную книжку. – Хотя что толку марать бумагу, они ведь все равно ничего не сделают.
– Удивительно, как они умудряются с такой точностью запоминать свои достижения в компьютерных играх, – ответил он, лукаво улыбаясь, с симпатией глядя на Натали, – и еще обижаться, что мы не радуемся их победам.
– А вы неплохо разбираетесь в детях. Вы говорили, что у вас есть дочь. Во всей этой суматохе я как-то забыла.
Лицо Денниса исказила горькая усмешка.
– Я, видимо, что-то упустила. – В этот момент она заметила, как в комнате Кайла дернулась занавеска.
– У меня есть дочь. Но судья решил, что мне достаточно видеться с ней один месяц в году и пару недель на Рождество. Он нес какую-то чепуху, мол, в этом возрасте ребенку опека матери нужнее. Я, конечно, имею право на встречи в выходные, но в прошлом году они переехали в Миссури.
– Как печально. – Несмотря на то что симпатии ее были на стороне Денниса, глубоко в душе она была убеждена, что ребенок должен оставаться с матерью. – Возможно, все изменится, когда девочка подрастет?
Он долго смотрел на бигля, который остервенело жевал сосновую шишку.
– После того как я устроюсь на постоянное местожительство, постараюсь обжаловать решение суда и буду настаивать на равноправном опекунстве.
– Вы всегда просыпаетесь в таком настроении или просто не с той ноги сегодня встали? Часам к девяти вы, пожалуй, будете готовы развязать третью мировую войну. – С легкой улыбкой Натали попыталась переменить тему разговора.
Какое-то время он еще пребывал в своих мрачных мыслях, но потом рассмеялся.
– На лето я постараюсь свести свои действия к минимуму. Ну, скажем, проблемы глобального потепления и война в Боснии меня вполне устроят.
Натали лишь рассмеялась, удивляясь его живому юмору и отношению к проблемам. Вот уж действительно сила духа! Пытаясь отвлечься от его бездонных глаз и улыбки, она вернулась к своему списку и нацарапала: накормить собаку.
– А как вы относитесь к телесным наказаниям в школе? – спросила Натали достаточно громко, чтобы Кайл, отдернувший занавеску на своем окне, смог услышать ее.
– Чаще всего в этом нет необходимости, обычно сначала я обсуждаю проблему с ребенком. – Он легко переключился на другую тему.
Она знала за собой такую способность прыгать с темы на тему. С тремя детьми, которые постоянно требуют внимания к себе, она была в состоянии переключать звуковые дорожки в голове быстрее фирменного проигрывателя.
– Как вы поступаете с такими детьми, как Кайл? Говорите с ними?
– Вы очень удивитесь, узнав, какими тайнами я обладаю, – дерзко ответил он, затем склонил голову набок и продолжил, хитро улыбаясь: – И быть может, сейчас, за снижение арендной платы… – Предложение повисло в воздухе.
По его улыбке Натали поняла, что он шутит. Но она снова заметила тень в окне Кайла и не была уверена, что мальчишка правильно воспринял эти слова. У нее не вызывало сомнения, что Деннис знает огромное количество секретов как детей, так и их родителей.
Прошлой ночью Кайл без стеснения обсуждал свое восхождение на дерево, но стоило ей завести разговор о школе, как он закрылся. Кайл может неправильно воспринять то, что услышал. Ей было совершенно ни к чему, чтобы он невзлюбил нового жильца, у которого проблем хватает и без десятилетнего недоброжелателя.
Она быстро нацарапала записку на листе бумаги и передала через стол Деннису.
Тот прочитал: «Кайл вас слышал, он нас подслушивает».
Он уловил неясную тень в окне. Затем увидел руку, которая высунулась из-за занавески и закрыла форточку.
– Ну, вы же понимаете, что я шучу насчет того, что говорят дети, – сказал он твердым голосом, надеясь, что Кайл его услышит. – Мне надо заехать в школу на пару часов, но потом я обязательно усажу его за стол переговоров и постараюсь объяснить все по поводу нашего с вами разговора. Кайл не должен терять доверия к взрослым.
– Мне пора бежать. Через час я должна показать дом клиентам. – Она вскочила и побежала к дверям на веранде, добавив на ходу: – Простите, что так срываюсь.
Он наблюдал за ней. Ее безразмерная футболка свисала почти до колен, открывая взору лишь часть длинных шорт. Длинные, стройные, загорелые ноги, узкие лодыжки и маленькие ступни. Трудно было поверить, что эта женщина родила троих детей.
Он позвал Сорванца, и они направились к своему скромному жилищу.
– Натали Реддинг – не нашего ума дело, – напомнил он собаке, – проблем с женщинами у нас и так хватает.
Перед дверью он замер, увидев приколотую к дереву записку. Крупными печатными буквами на ней было нацарапано одно-единственное слово: ПРОВАЛИВАЙ.
Натали припарковалась у дома своей сотрудницы, Линды. Солнце еще только начало свой долгий путь к горизонту, и вечерний легкий ветерок еще не сглаживал полуденную жару.
– Тебя подбросить утром?
– Да нет, мою машину должны сегодня отремонтировать. К тому же я еще вижу сладкие сны, когда ты уже работаешь, – заявила Линда, расстегивая верхнюю пуговицу шелковой блузки, – твое бешеное
