рту, дернул подбородком, и сфера скользнула в сторону, захватила другого солдата Теней.
Волны шепота снова заполнили разум Галена. «Приказы должны быть выполняться точно и неукоснительно. Никаких ошибок. Никаких отклонений». Гален понял, что слышит голос Ока, отдающего приказы солдату. «Плоть сделает то, что ей приказано. Ничего не говори, ничего не делай, пока не получишь приказ».
Пространство внутри сферы начало искажаться, тело солдата – изгибаться. Он закружился, подобно дервишу, и, в такт этому все ускоряющемуся вращению, его тело начало деформироваться: внутренние органы, кости, черты лица таяли, растягивались.
«Ничего не говори, ничего не делай».
Он хотел закричать, хотел сопротивляться, но он не управлял своим телом – это делала за него кожа Теней. Внутри нее он был беспомощным. Он не мог ничего сказать, ничего сделать – только повиноваться приказам.
Гален понял, что, применив заклинание уничтожения, он каким-то образом устанавливал связь со слугами Теней, слышал их мысли, чувствовал то, что чувствовали они. Это с ним уже случалось на Тенотке, когда он атаковал корабль Анны у подножия Сити-центра.
Гален попытался найти личные воспоминания этого существа, узнать, кем он был раньше. Но не нашел ничего, даже имени – одно только желание избавиться от боли и необходимости повиноваться.
Солдат вращался все быстрее и быстрее, его лицо превратилось в желе, все индивидуальные черты, присущие его личности, расплавились, исчезли. Но Тени уничтожили его личность намного раньше.
Когда сфера разрушила связь солдата с Оком, шепот в голове Галена стих, но солдат так и не закричал, он повиновался приказу до конца. Тьма сомкнулась вокруг него, раздавила.
Гален, дезориентированный, судорожно дыша, взглянул вверх, на Элизара. Тот сидел рядом с ним на корточках.
– Это что-то вроде предохранителя, сдерживающий фактор, – сказал Элизар. – Тени не хотят, чтобы мы уничтожали их оборудование.
Гален вытянул руки, для того, чтобы сохранить равновесие, уперся ими в пол пещеры. Но под его ладонями оказался не камень, а твердая, гладкая поверхность платформы. Он понял, что находится на платформе Элизара, на большой скорости пересекающей пространство пещеры. Гален скатился с платформы, пролетел несколько футов и упал на неровный пол пещеры.
Неуклюже, в несколько приемов, он встал на колени. Все его тело горело. Отчаянно стараясь восстановить контроль над своим телом, он поискал глазами Элизара, желание снова наложить заклинание захлестывало его.
Гален заставил себя закрыть глаза, отступить дальше в темный тоннель, сдержать бешеный поток энергии, взять его под контроль. Его трясло.
Каким же идиотом он был. Все его планы строились вокруг заклинания уничтожения. И он был жив лишь потому, что Элизар, кажется, не имел желания убивать его, по крайней мере, сейчас.
Гален замедлил дыхание, открыл глаза. Куда Элизар его притащил? Куда-то, где можно нейтрализовать его биотек? Элизар вернул его туда, откуда сам пришел. Сейчас всего несколько ярдов отделяли Галена от Ока. Нигде не было видно ограниченного пространства, куда бы Элизар хотел его заманить.
Будто очень издалека, Гален увидел устремившегося к нему Элизара. Он должен найти брешь в защите Элизара, попытаться достать его каким-нибудь другим способом. Щит Элизара не был особенно мощным. Будь у Галена достаточно времени и сил, он мог бы пробить его. Как ему уничтожить Око, если смерть единственного слуги Теней выводит его из строя, Гален не знал.
Элизар остановил платформу перед Галеном, поднес руки ко рту. Дернув головой, издал короткий, отчетливый звук. Платформа опустилась на землю, исчезла.
Рука Элизара опустилась, сжалась в кулак. Он пристально взглянул темно-синими глазами на Галена, его челюсть напряглась. Движение под бархатным пальто выдавало его учащенное, прерывистое дыхание. Гален знал, в чем дело – Элизар страстно желал напасть на него. Ему самому слишком хорошо было знакомо это чувство, чтобы не заметить подобные признаки у другого человека. В ответ энергия его биотека ускорила свой бег. Гален сосредоточился на упражнениях и ждал. Ждал.
Наконец Элизар отрывисто заговорил:
– Все они на самом деле мертвы?
Гален помолчал секунду, восстанавливая дыхание, успокаивая бешено бьющееся сердце.
– Ты должен знать. За их гибель отвечаешь ты со своими «партнерами».
– Но все ли маги погибли? Сначала я поверил, что все. Позднее я начал задумываться, не обманули ли они, каким-то образом, Теней, не сумели ли скрыться.
– Не сомневаюсь, что ты так думаешь, чтобы успокоить свою совесть.
Элизар засмеялся, резко оборвал смех:
– Мою совесть? Я пожертвовал всем, чтобы узнать секреты, которые могли бы спасти наш орден. Ты – единственный, кто мог бы предупредить их. Ты мог спасти их. Но ты не сделал этого. Я до сих пор не могу в это поверить.
– Ты видел, что я сделал на Тенотке. Я – великолепный массовый убийца. Как и ты, мне кажется.
– Значит, все они, действительно, мертвы, – он выпалил эти слова так, будто бросал вызов.
– Чего ты хочешь? Чтобы я перечислил их имена? Элрик, Инг-Ради, Мьёрна, Беел, Натупи, Г'Ран, Электра, Гауэн – они все мертвы. Я не видел никакого смысла пытаться спасти их. Круг лгал нам, превращал нас в инструменты Теней. Груз уничтожения, творимого нами на протяжении истории нашего ордена, перевешивает все, что мы сделали хорошего, все то благо, что мы принесли в мир. Мы привязаны к тьме и не можем переделать себя. Мы все обречены. Мы все должны умереть, – Гален неуклюже поднялся на ноги. – Я прилетел сюда, чтобы завершить работу.
Губы Элизара скривились, он прищурился.
– Как легко ты вынес приговор всему нашему ордену.
– Взгляни на нас. Мы – последние представители нашего рода, и все, что мы хотим – это убить друг друга. За нами повсюду следуют смерть и хаос.
Издав резкий вздох, Элизар поднес ко рту дрожащий кулак. Он хотел ударить Галена, хотел так сильно, что Гален чувствовал это. Он никогда раньше не видел Элизара таким, но знал причину его такого поведения. Овладев заклинанием уничтожения, Элизар так же, как когда-то он сам, познал радость высвобождения сияющей, раскаленной энергии, которая, волнами проносясь по меридианам биотека, пела пьянящую песню, сложенную Тенями. У него не было двух лет, чтобы научиться сопротивляться действию этой песни.
Ладонь Элизара слегка разжалась, большой палец принялся описывать круги, потирая кончики остальных.
– Смерть и хаос следуют за тобой. Ты – единственный, кто заслуживает смерти. Остальные не заслуживали подобной участи.
В гневе Элизару труднее будет контролировать себя, и, если вывести его из себя, то, пока он будет занят восстановлением контроля, Гален сможет действовать.
– Теперь, когда ты выучил мое заклинание, смерть будет следовать и за тобой.
– Я убиваю лишь тогда, когда нет иного выхода.
Гален засмеялся:
– Ты такую чушь сморозил, что я даже не знаю, о чем именно напомнить тебе в первую очередь.
– Это ты, а не я, убил свою маленькую подругу с Суума.
Гален заставил себя думать о чем угодно, только не об этом. Спустя секунду он понял, что Элизар пытается разозлить его. Он хотел, чтобы Гален снова наложил заклинание уничтожения. Тогда Элизар, перенеся действие заклинания на следующего солдата Теней, сможет опять на время лишить его способности к сопротивлению. Но Гален не поддастся на провокацию.
– По-твоему, лучше было позволить цилиндрам Разил пожрать ее заживо?
Элизар резко опустил руку.
