вверх. Теперь они могли общаться, не опасаясь, что их услышат.
– Чего тебе? – поинтересовался Вильям.
– Я расскажу, что случилось, когда я работал вышибалой в баре 'Колумб', – таинственным шепотом сообщил Арагонес. – Одна тамошняя официантка, Виктория, славилась размером сисек на весь Асунсьон. Так вот…
– Ты чего, рехнулся? – прервал его Вильям. – Нашел время, чтобы о бабах трепаться!
– Я думал, что это поднимет твой боевой дух! – Арагонес засопел, в больших темных глазах блеснула обида.
– Мой дух поднимет разве что кружка виски! – ответил Вильям.
Флайер швырнуло вниз и он ощутил, как желудок подскочил к горлу, точно собравшийся эвакуироваться из шахты горняк. Арагонес мгновенно позеленел, сидящий через проход Али закатил глаза.
– До выброса – пять минут! – голос оставшегося на звездолете майора Николаидиса звучал так четко, словно он сидел рядом. – Приготовиться!
Заморгала под потолком красная лампа, люк в задней части десантного отсека начал медленно открываться.
– Вперед, засранцы! Шевелите мослами! – сержант Фрезер не дал подчиненным заскучать.
Вильям распрямил ноги, поднимая ставшее очень тяжелым тело, вслед за Гаррисоном потопал к люку. КПП тянул вниз, точно грехи, винтовка казалась громоздкой и неудобной.
Вывалился из флайера головой вперед, кувыркнулся. КПП заработал с опозданием, Вильяма сначала рвануло куда-то в сторону, затем полет выровнялся. Через пару секунд проморгался и смог оглядеться.
Вверху было небо странного темно-голубого оттенка, местами измазанное взбитыми сливками облаков, а внизу колыхалось нечто зеленое, похожее на сплетение водорослей.
'Лес!' – подумал Вильям и тут же провалился в сплетение ветвей. Что-то захрустело, ударило по ногам, по голове. Мелькнуло перед лицом нечто вроде гнезда, истошно вопя, метнулся в сторону кто-то крылатый и цветастый, ноги с чавканьем вошли в мягкий мох.
Брызнувшая вода залила щиток перед лицом.
– Твою мать! – с чувством сказал Вильям, освобождаясь от КПП. Протер щиток рукой и замер – в двух шагах от него, удобно разместившись на кочке, сидела напоминающая лягушку тварь размером со свинью, и с любопытством глядела на человека.
Зубастая пасть была приглашающе распахнута.
Вильям сглотнул и нашарил винтовку. Медленно, стараясь не делать резких движений, потянул ее к себе.
В кустах сверкнуло, грохнуло, 'лягушка' с размозженной головой шмякнулась в мох.
– Ты как, жив? – спросил Ли, высовываясь из зарослей.
– Жив, – ответил Вильям, переводя дух. – Помоги вылезти…
Выбравшись изо мха, Вильям обнаружил, что по пояс измазан вонючей желтой слизью, похожей на сопли.
– Ну и гадость, – сказал он. – Ладно хоть не ядовитая.
– Это еще неизвестно, – невозмутимо отозвался Ли. – Некоторые яды действуют медленно!
– Умеешь ты подбодрить, – буркнул Вильям.
На запястье ожил пеленгатор, заморгала на нем синяя стрелочка, и голос сержанта в наушниках проревел:
– Первый взвод! Все ко мне!
Когда собрались, выяснилось, что потерь, не считая ушибов, растяжений и царапин, нет.
– Повезло, – сказал Фрезер. – Во втором взводе один ногу сломал. Ладно, слушайте приказ!
Из дальнейшей речи сержанта выяснилось, что база тритонианцев, цель сегодняшней атаки, расположена в тридцати километрах к востоку, и что выступать к ней следует немедленно.
– Тридцать километров! – возмутился Арагонес, благоразумно подняв щиток и блокировав тем самым связь на передачу. – Не могли выкинуть ближе!
– Чтобы их зенитные системы сбили флайеры еще на подлете? – хмыкнул Ли.
– Разговорчики! – вмешался Фрезер, который замечал все. – И почему щиток поднят, срань Господня? Еще раз замечу – схлопочешь в рожу! Ясно?
– Так точно, сэр! – Арагонес вытянулся и изобразил самую обаятельную улыбку.
Джунгли Тритонии оказались так же мало приспособлены для пеших прогулок, как океан из соляной кислоты – для купания. Возносящиеся к небесам деревья стояли плотно, пространство между ними было сплошь заплетено лианами и заполнено густым кустарником.
Под ногами чавкала топь, полный резких запахов воздух был влажным. Пока шли, видимое в прорехах небо постепенно светлело, а потом на востоке мелькнуло что-то алое. Вильям сначала решил, что ему показалось, а затем вытаращил глаза.
– Святая Дева! – ошеломленно замер рядом Арагонес.
На небосклон взбиралось тусклое красное солнце, похожее на брюхо насосавшегося крови комара- гиганта. Размерами оно превосходило земное раз в пять, и хотя светило куда слабее, с его восходом стало
