– Из игры тебя сможет вывести только тот, кто в нее ввел, – благородный посмотрел на собеседника с удивлением, – но стоит ли к этому стремиться? В любом случае жизнь – опасная штука. Даже если ты снимешь с шеи талисман и заживешь как все, все равно окажешься замешан в чьи-то игры. Станешь фигурой в руках князя, редара, цехового старшины или даже жены. Так что отбрось эти глупые мысли и радуйся тому, что принимаешь участие в самой масштабной и сложной из существующих игр, что тобой водит тот, для кого князья – всего лишь фишки на доске!
Хорст понурился. Сидящий напротив человек был искренне убежден в том, что рабство у мага чуть ли не благо, а серебряная цепочка на шее – не ярмо, а знак отличия. Хотелось спросить, есть ли в таком мире, состоящем из игроков, фигур и игровых досок, место для Владыки-Порядка?
Но Хорст сдержался. Вместо этого он поинтересовался:
– А какова цель игр, в которые играют маги? Ведь если они вводят в бой новые фигуры, то победа недостижима…
– Ну… да… – Лоб ре Стака избороздили морщины. – Как-то не думал об этом. Скорее всего, цели эти могут понять только маги. Может быть, они таким образом борются со скукой?
Хорст ощутил досаду – ему хотелось больше узнать о том, в чем именно он оказался замешан и ради чего все это затеяно. Но редар с гербом в виде золотой стрелы, судя по всему, сказал все, что знал.
– Ладно, – хозяин замка грузно поднялся и зевнул, – иди уж, собрат по несчастью, а то шут тебя заждался… Переночуете в караулке и завтра отправитесь дальше! Таким, как мы, не стоит долго находиться рядом!
– Да, господин. – Хорст кивнул и с облегчением юркнул в коридор, где его ждал давешний телохранитель.
Дорога тянулась по краю неглубокого ущелья, по дну которого, бурля и пенясь, бежала река.
– Тарк, – сказал Авти, когда путники вышли к крутому обрывистому руслу, – Хисти должен быть ниже по течению, а у устья лежит Ваолаг, столица государства холиастов-изгнанников.
Едва они покинули замок и двинулись вперед, сквозь туман, затянувший лес, шут попытался выспросить подробности вчерашнего разговора Хорста с благородным Гейдаром ре Стаком. Ночью, когда бывший сапожник явился в караулку, его «наставник» напился и мало чего соображал.
Хорст отмалчивался и отнекивался, сказал только, что речь велась о магии. Авти заткнулся и долго молчал, точно рыба. Сейчас же, когда висящее в зените солнце изредка выглядывало из облаков, снова вернулся в обычное болтливое состояние.
– Бывал я в Хисти, – сказал шут, завидев впереди городские стены, – попал как раз на праздник, День Осады!
– Что за праздник? – поинтересовался Хорст.
– Ужасно древний, – Авти скривился, – много веков назад город якобы осадили полчища горцев, но отступили перед мужеством жителей и ушли. И вот они с тех пор и празднуют. Да, заработал я тогда немало…
Хорст вяло слушал трепотню спутника, а сам разглядывал приближающийся город. Располагавшийся на берегу реки, окруженный рвом и обнесенный высокими стенами, он казался неприступным.
Стражники у ворот выглядели не ленивыми негодяями, охочими до чужого добра, а настоящими воинами.
– Шут, – сказал один из них, только взглянув на Авти, – ты должен знать, что людям вашего ремесла дозволено входить в Хисти бесплатно, но вот за сопровождающего придется внести пошлину. Одну десятую сотни…
Хорст со вздохом полез за деньгами. На монету вестаронской чеканки стражники посмотрели, выпучив глаза, даже попробовали на зуб.
– Это вы откуда явились? – спросил один изумленно. – И что за деньги?
– Самые настоящие, – заверил их шут, – берите, она стоит больше, чем десятая от сотни.
– Нет уж, мы лучше проверим. – Старший караула взмахнул рукой, подзывая одного из пацанов, которые в крупных городах всегда вертятся возле ворот.
Отправленный к ближайшему меняле, мальчишка вскоре вернулся и ошеломил воинов новостью: монета подлинная и стоит одну седьмую от имперской сотни.
– Проходите, – разрешил старший, – да будет ваше пребывание в Хисти удачным!
– Куда собираешься податься? – спросил Хорст, когда они очутились на узкой и очень шумной улице.
– На площади Отребья есть большая таверна, «Отвислое брюхо», – подумав, ответил Авти, – если где и можно заработать в этом Хаосом трахнутом городе, то только там.
– Я найду тебя там, но сначала зайду в храм. Я слишком давно не был на службе…
Шут сморщился так презрительно, словно его спутник признался в намерении заняться людоедством.
– Иди уж, – буркнул он, – большой мальчик, не потеряешься. Но к вечеру встречаемся в «Отвислом брюхе»!
Хорст погрузился в привычную с детства уличную круговерть. Прошел цирюльню, в которой сидели клиенты с горшками на головах, смахивавшие на редаров в шлемах, миновал рынок, где воздух дрожал от воплей торгующихся, и только потом нашел храм.
Внутри звонили колокольчики, сообщая, что вторая служба дня вот-вот начнется.
Хорст осенил себя знаком Куба и вошел. Бросил монетку в стоящий у входа сундук с прорезью в крышке и присоединился к немногочисленным собравшимся на службу горожанам. Предтеча – день рабочий, все
