– Олень, – отозвался Вортей, даже не обернувшись. – Человек прятаться не стал бы.
– Даже разбойник? – удивилась дочь редара.
– А это кто такой?
Пришлось объяснять. Седой проводник слушал, кивал, не забывая переставлять ноги и поглядывать по сторонам.
– Надо же, – сказал он. – У нас никому в голову не придет прятаться в лесу и обирать своих же. Вздумай кто таким заняться, его, видит Порядок, мигом нашли бы и поколотили.
– А если чужих обирать? – влез в разговор Альфи.
– Все мы тут свои, – убежденно ответил Вортей. – Если предки общие, как можно быть чужими друг другу?
Никто из уроженцев Полуострова не нашел, чего ответить.
Примерно через сотню размахов после встречи с оленем тропинка слилась с другой, более утоптанной, а потом вывела к неширокой речке.
– Деревня скоро, – сообщил проводник. – А за ней на большую дорогу выйдем, она до самого Старолья идет.
Тропинка вывела в поле, и стала видна деревня – десятка полтора крытых соломой домиков.
– Переправа, – удивленно сказала Илна, заметив неказистый, но довольно широкий мост.
– Я же говорю – дорога, – кивнул Вортей. – Тут к путешественникам привыкли, никто на нас внимания не обратит.
На открытом месте стало жарко, Илна ощутила, что потеет, а болтающееся в зените солнце нагревает голову.
– Как палит, ужас, – сказал брат Ласти, вытирая лицо рукавом. – Даже в степи так не бывает.
– Ничего, – утешил служителя Альфи. – Наверняка в священных книгах что-нибудь сказано по поводу того, что смирять плоть полезно.
– Где те книги, а где я? – ответил брат Ласти и неожиданно расхохотался. – Ведал бы кто в Эрнитоне, куда меня занесет…
Под истошный треск кузнечиков и доносящуюся с высоты песню жаворонка путешественники подошли к деревне, окунулись в запахи навоза, сухой земли и свежих стружек.
Лежащая в тени забора собака зевнула, показав розовую пасть, взглянула на чужаков мутными глазами и отвернулась.
– А люди-то где? – Илна огляделась в тщетной попытке отыскать хоть одного человека.
– Спят после обеда, – судя по голосу, Вортей и сам не против был бы вздремнуть где-нибудь в холодке. – Чего в жару надрываться?
По пути до моста они так никого и не встретили, кроме кур, без особой спешки отбегающих с дороги, да одинокого кота, сверкнувшего на людей желтыми, как у мага глазами.
У реки повеяло свежестью, Илна ощутила желание искупаться. Но Вортей решительно вступил на мост, и девушка, с сожалением покосившись на воду, последовала за ним.
– Ничего, еще поплаваешь, – сказал Хорст. – Остановимся вечером у какого-нибудь ручья…
– Откуда ты знаешь? – Илна вздрогнула, решив, что маг прочитал ее мысли.
– Твой тяжкий вздох слышали, наверное, и в Линоране, а о том, что его вызвало, догадаться несложно.
За мостом дорога нырнула в лес, и путешественники окунулись в спасительную тень. Не успели отойти от реки и на сотню размахов, как ветер принес сзади конский топот.
– Это еще кто? – встревожился Альфи.
– Княжеские дружинники, – ответил Вортей. – Подати собирали в западных землях, должно быть.
Конский топот надвинулся, и путешественников нагнали всадники.
На взгляд Илны, они меньше всего напоминали воинов. Похожие на миски шлемы сидели криво, кожаные панцири, обшитые металлическими бляхами, выглядели так, словно их можно проткнуть ножом, а копья годились лишь для того, чтобы подпирать обветшавшие заборы.
На путешественников дружинники посмотрели без интереса.
– Да, – сказал Альфи. – Клянусь мошонкой Хаоса, как-то даже стыдно с такими в бой вступать.
– А часто у вас бывают войны? – спросил Хорст.
– Ну, – Вортей задумался, поскреб затылок. – Князья иногда сцепляются, когда земли поделить не могут. Последний раз, дай Порядок памяти… двадцать лет тому назад подобное было. Тогда еще вербовщики по деревням ездили, парней сманивали.
Илна почувствовала, что ей хочется выругаться самым неприличным образом: два десятилетия без войн!
Для погрязшего в сварах Полуострова – настоящая сказка.
Глава 14. Кровь мага.
Стены города показались из-за деревьев к полудню, невысокие, бревенчатые, с покосившимися башнями, напоминающими слегка подгнившие грибы с маленькими шляпками, и оплывшим рвом, похожим на
