Волчара выходит на след

– Похоже, ты прав, Иван Семеныч… Только это дела не меняет. Все равно – поближе к нашей цели.

– Да вот совсем не все одно. У них-то, знать, совсем другие цели. Им бы, как я кумекаю, одну мошну бы половчей набить, а там и хоть трава не расти. Сомневаюсь я, Андрюша, однако, что они на базе на этой сбираются все эти вышки да краны взрывать. Такую, как ты хочешь, праведную росчисть ладить. Не нужна им отродясь такая завируха. Да им бы только скоренько мингузой[62] поварначить да тихой сапой улизнуть. Ты что еще, не сдогадался?

– Думал я об этом. Но тут уж что теперь изменишь? Придется мне самому всем этим заниматься. Завтра Саня приедет, и буду настаивать на том, чтобы он меня к взрывному делу подключал.

– А согласится?

– Заставлю согласиться. В противном случае вообще откажемся во всем этом участвовать.

– Да им, Андрюша, теперь-то это и не нужно. Они теперь и сами с усами.

– Не нужно, говоришь? А зачем тогда он нас по-прежнему на это дело тянет?

– Ну, это ж, может, только для блезира. А как к серьезу подойдет, так и про нас забудет.

– Не будем гадать, Иван Семеныч. Пустое это дело. Готовимся пока, а там как Бог положит.

– Оно и верно, – сказал Крайнов и, совсем не сообразуясь с ранее сказанным, вдруг тихо добавил: – А может, и нужны на что-то? Знать, на уме-то что-то держат?

В эту ночь Мостовому совсем не спалось. То и дело через каждые полчаса, крадучись, боясь разбудить мерно, с тихим присвистом похрапывающего Семеныча, пробирался на двор. Подолгу курил на завалинке, не обращая внимания на жуткий пронизывающий до костей ночной холод. «А ведь действительно, прав старик, – думал он. – Зачем мы вообще им нужны – такие на их фоне жалкие необученные дилетанты? Какой им резон тащить нас с собой на прииск? Ведь от нас практически почти никакого толка? Надо будет завтра попытаться слегка проверить Санька на вшивость. Интересно, как он среагирует? Ну-ну, посмотрим».

Ежился на завалинке. Дымил до стойкой горечи во рту.

Думал… Мучился… Вспоминал…

… – Погодьте! – раздался за спиной девичий голосок, едва успели чуть отъехать. – На вот, возьми, – подбежав, заметно конфузясь, пролепетала молодушка, протягивая ему крохотный мешочек на перевитом кожаном шнурке.

– Что это? – Спросил он, протягивая руку.

– Ладанка.

– Нет. Не могу! – отшатнулся. – У меня же жена есть.

– Возьми. От сердца. С беды отворотит. Намолено.

– Не могу. Прости.

– Бери, Андрюша, – вмешался Семеныч. – Не забижай доброго человека. Не гневи Бога.

– А как же…

– Ничего, ничего, – уже настойчивей попросила девчушка, теперь уже безо всякого смущения глядя ему прямо в глаза. – Бери. Господь, поди, разберется.

– Спасибо, – пробурчал, с большой неохотой принимая от кержачки непонятный и пугающий амулет.

– Ангела вам в дорогу. Возвертайтесь, ежли что. Ждать вас… будем.

…подошел к мужикам. Легко обнялся с Елизаром. Покрепче со смущенным Никитой, опирающимся на палку, с простреленной, перемотанной бинтами ногой. Дружески похлопал его ладонью по спине. Остальным двум кержакам кивнул коротко. «А ведь это все, что от скита осталось?! – кольнуло под лопаткой. – Не считая Глуши да двух баб с детишками!» Повернулся, но, что-то вспомнив вдруг, опять шагнул к Никите:

– Так почему ж заложный?

– Дык он же друга свово, Егорку, еще давно по пьяни застрелил… Кажись, чего-нито не поделили.

«И здесь соврал. Говорил же, что его эти, с базы, убили? – горестно усмехнулся. – Зачем? Да Бог ему судья».

Подошел к стоящей в сторонке девушке.

– Счастья тебе, Глушенька. Прощай.

– Мы здеся не задержимся. Уйдем, поди, как только отпоем. На век замарано место-то. Уже не отмолить. Так я тебе метку здесь, знак на кедре оставлю. Коль схочешь – поймешь куды.

– Не надо, девочка. Не будет никогда того. И выбрось эту глупость из головки. – Пригнулся, поцеловал в пунцовую щеку. – Пойду. Прости, милая.

– Я за тебя молиться стану. Уж ты не обессудь. Так сильно буду! – Она подняла и сжала кулачки. – Ну, иди ужо. Иди. – И отвернулась, судорожно сглотнув.

«Теперь… только ты у меня, Глушенька. Ты и Семеныч. И больше никого…»

ЛИ ВЭЙГУ

– Да, Ван-лаоши. Где этот слизняк? Да здесь он. Со мною рядом, – ответил Ли Вэйгу. – Нет. Он ничего по-китайски не понимает. Ни одного слова. Стоит, как осел, и глазами хлопает. Да. Я понял. Сейчас выезжаем в город, и я останусь у Су Ши, пока здесь все не прояснится. Ву Дай Линя я предупредил, чтобы ни во что не вмешивались. Все это действительно может быть очень серьезно. Начальник охраны сказал, что первые трое – явные профессионалы. Очень хорошая подготовка. Да, буквально растаяли, как тени. Я вас понял. Хорошего вам дня, Ван-лаоши. Буду ждать вашего звонка.

Вэйгу отключил телефон и наткнулся на жалкий вопрошающий взгляд Бельдина:

– Нет. Ничего я пока ему не докладывал. Как вы и просили.

– Очень хорошо, господин Ли, – просветлел Бельдин. – Я думаю, с этими нашими небольшими проблемами мы самостоятельно управимся. Мы вполне в состоянии это сделать. Я вас уверяю. В противном случае, как я уже говорил, если об этом узнают в Москве, у меня больше не будет никакой реальной возможности работать над заказом уважаемого господина Вана. Все связанные с этим работы сразу же придется свернуть.

– Не надо меня больше уговаривать. Я уже, кажется, обо всем сказал.

– Все-все. Больше ни полслова. Пожалуйста, прошу, устраивайтесь в машине. Через пять минут выезжаем.

Вэйгу расположился на сиденье. Привел спинку в удобное положение.

Через несколько минут к машине подошел Гирейчук:

– Все, Леша, выезжаем. Можно трогать. На первых пяти километрах – чисто. Я впереди поеду. До самой трассы.

– А почему только пять, Виталя? Ты же говорил, что поставишь камеры и сигнализацию?

– Не-е-е, Лёха, порою с тобой действительно очень трудно!.. Ну где я тебе наберу аппаратуры на сто с лишним километров? Соображаешь, нет?.. Местами люди впереди с собаками пробежатся. Я их на три машины разделил. Так и пойдут – одна за другой – эстафетой.

– Но это же очень долго!

– А что делать? Ты можешь мне что-то другое предложить?.. И с вертушки пару раз посмотрят. Но я же тебе вчера упорно объяснял, что от этого мало проку. Если ребята такие ушлые, то больше они точно не подставятся. Поэтому нет никакого смысла впустую горючку жечь.

Дорога, как и ожидалось, стала сплошным мучением. Мало того что тащились, как черепахи, но к тому же приходилось через каждые двадцать-тридцать километров останавливаться и в течение получаса терпеливо ждать, пока будет проверен на безопасность очередной участок пути и можно будет двигаться дальше.

Ли Вэйгу, предельно лаконично ответив на несколько вопросов Бельдина, этим дал ему понять, что беседу продолжать отнюдь не склонен. И в салоне скоро повисла тишина.

«Кто же все-таки это может быть? – размышлял Вэйгу. – Неужели госструктуры? Подождали, пока дело дойдет до кондиции, и теперь решили нелегальный прииск деприватизировать? В общем-то – вполне реально. Практически готовое предприятие… Теперь уже – минимум капиталовложений. Но не менее