– А чего тянуть?
Лиля пошла в кладовку, вернулась оттуда с видеокамерой и установила ее на треногу. Ася почитала монолог, беззвучно шевеля губами, запоминала каждое слово. Ларин заглянул в объектив, недовольно поморщился, а затем глубокомысленно произнес:
– Глубины кадру не хватает, – после чего повесил на стул за спиной Мокрицкой светлую куртку.
– Начали, – произнесла Лиля.
Ася, отложив сценарий, трагическим тоном произнесла, заламывая руки:
– Отец, они меня похитили… За мою жизнь требуют два миллиона долларов, такие деньги у тебя есть…
– Нет, нет и еще раз – нет, – остановила ее профессиональная актриса. – Ты переигрываешь. Зритель тебе не поверит. Надо говорить так, как ты говорила бы в жизни. Необязательно придерживаться текста сценария. Вспомни какую-нибудь деталь из своей биографии. Тебе же приходилось просить у родителей деньги на мороженое. Так вот, попроси снова. Только уже не копейки, а два миллиона долларов, как в сценарии написано. Роль надо сыграть, вживаясь в нее. Весь свой предыдущий опыт привлечь придется.
Раз за разом Ася повторяла монолог перед камерой. Лиля скептически морщилась, давала советы.
– Все, не могу больше, – наконец призналась Мокрицкая.
– А больше и не требуется. Отдыхай. – Лиля выключила камеру, стоящую на треноге. – Завтра с утра в речке искупаемся и снова попробуем.
– Купаться будете без меня, – предупредил Ларин.
Он снял камеру со штатива, подключил к ней свой мобильник и пояснил для Аси с Лилей:
– Покажу запись кому-нибудь из знакомых режиссеров – втайне от Карпова. Пусть свое мнение выскажут. Если что не так, я вам сразу скажу, чтобы подправили. Времени у вас, девоньки, хватит уму- разуму научиться.
– Главное, чтобы он не узнал о нашей подготовке, – пожелала себе удачи Ася. – Хотя я сама чувствую, что плохо получилось.
– Это уже пусть профессионалы решат, – напутствовал ее на будущие успехи Андрей, забрасывая в карман мобильник вместе с перекачанным на него видео.
Глава 12
Маша Шарапова, напарница, присланная в помощь Ларину Павлом Игнатьевичем Дугиным, прохаживалась перед вокзалом в областном центре. К ней уже присматривались таксисты, дежурившие у площади.
– Нет, нет, – отбивалась она, – меня должны встретить.
Таксисты все равно предлагали свои услуги. Московский поезд ушел, и им до следующего работы не предвиделось.
– Всего за триста рублей домчу в любую точку, – прозвучало очередное предложение.
– А мне в любую не надо, – игриво ответила Маша Шарапова, завидев старый «Мерседес», выворачивающий к вокзалу.
Ларин подъехал, распахнул дверцу.
– Не ваш, ребята, сегодня день. Дама со мной поедет, – проговорил он, подходя к Маше.
Вокзальные бомбилы тут же потеряли к клиентке интерес и, скучковавшись возле машин, завели свои всегдашние разговоры о жизни и о своих машинах.
– Раньше не мог, Маша, извини. – Ларин забросил сумку своей напарницы в багажник.
– Мне не привыкать ждать от тебя знаков внимания, – ответила Маша, садясь на соседнее с водительским сиденье.
– Если бы ты только знала, какая мерзкая штука – наша сегодняшняя жизнь. Я себе кажусь последним мерзавцем.
– Не у одного тебя такие проблемы. Ты даже не поцеловал меня при встрече.
– Извини. – Ларин наклонился и устало чмокнул Шарапову в щеку.
– Лучше бы и не целовал, – улыбнулась Шарапова. – Принуждение чувствуется.
– Я устал, – признался Андрей. – Чертовски устал. Но останавливаться возможности нет. Поехали, по дороге все объясню.
– Надеюсь на это, – произнесла Маша. – Дугин, как мог, мне разъяснил, что от меня требуется, но, зная твою склонность к импровизациям, я думаю, все пройдет по-другому.
– От тебя требуется самая малость, но сыграть ты должна убедительно, чтобы все, кто видит, поверили.
– Не вопрос, Андрей.
Машина завернула к стоянке перед гостиницей. Ларин вложил в ладонь Маше ключ.
– Это ключ от номера Аси Мокрицкой. Просто поднимись туда, возьми ее сумку и выходи ко мне.
– Допустим, я это сделала. Какие сложности могут возникнуть?
– Начнем с того, что Мокрицкую опекают двое охранников, да и Пефтиев регулярно пытается с ней помириться. – Ларин достал из бардачка ярко-рыжий парик. – Надень, – предложил он Маше. – И солнцезащитные очки не забудь.
Напарница Ларина, не споря, надела парик. Андрей к ней присматривался, поправлял локоны.
– У вас, женщин, практически ничего настоящего не осталось, – произнес он. – Накрась губы, подрисуй ресницы, надень парик – и ты уже не моя Маша, а Ася Мокрицкая.
– Может, пожелаешь мне удачи?
– Ни пуха ни пера.
– К черту.
Маша вышла из машины и решительно направилась к пожарной лестнице гостиницы. Рыжий парик сразу же бросался в глаза; ну а одежда продолжала вводить в заблуждение любого, кто знал Асю. Один охранник дремал в коридоре, сидя в кресле; его напарник расположился на первом этаже в комнатке обслуги гостиницы. Перед ним на письменном столе мерцали старые черно-белые мониторы, на которые было заведено изображение с гостиничных камер видеонаблюдения. Камер имелось всего две – в холле и над крыльцом парадного входа. Качество изображения было отвратительным. А чего еще желать от оборудования, установленного пять лет тому назад в провинции.
Маша не стала искушать судьбу, на свой третий этаж не поднялась, а пройдя коридором второго, спустилась на лифте.
Усатый охранник напрягся, завидев на мониторе, как его подопечная выходит из лифта и направляется к стойке портье. Маша положила ключ и направилась к выходу из гостиницы. Усатый подхватился со своего места, выбежал в холл. Он успел увидеть, как рыжеволосая выходит на крыльцо.
– Толик! – тревожно произнес в трубку мобильника усатый. – Ты почему пропустил момент, когда Мокрицкая вернулась? Теперь она снова уходит. Быстро вниз.
Памятуя о приказе Пефтиева не слишком надоедать Асе своим присутствием, усатый остался в холле, наблюдая за женщиной через стекло, вскоре к нему присоединился и напарник. Маша в рыжем парике и солнцезащитных очках неторопливо шла по тротуару.
– Когда свернет, двинемся за ней. – На всякий случай охранник уже сжимал в пальцах ключ от машины.
Маша прошла мимо кустов, впереди виднелся припаркованный «УАЗ». Из-за живой изгороди наперерез ей быстрым шагом вышел Ларин, одетый в светлую куртку, длинный козырек бейсболки прятал лицо. Андрей ткнул в бок Маше руку, прикрытую сложенным вдвое шарфом.
– Так, Маша, теперь слегка вздрогни, обернись, посмотри на меня. Отлично получилось. И пошли вместе к машине.
Охранники забеспокоились, выбежали на крыльцо.
– У него пистолет под шарфом! – наконец-то дошло до усатого.
Маша уже сидела на переднем сиденье, а Ларин боком обходил машину, выставив перед собой руку и держа женщину под прицелом.
– Не двигаться! Брось оружие! – кричал усатый на бегу, размахивая пистолетом.
Его лысеющий напарник бежал за ним. Ларин вскочил за руль. «УАЗ» сорвался с места. Усатый
