Оказавшись одна в своей комнате, Маша, поминутно оглядываясь на дверь, схватила телефонную трубку со стоящего здесь же аппарата, быстро набрала короткий номер. Ей ответили уже через несколько секунд:
– Да!
– Николай Викторович? – на всякий случай уточнила Маша, хотя прекрасно знала, кому принадлежит этот номер.
– Да! – недовольно повторил мужской голос.
– Тут это! – быстро зашептала Маша, прикрывая рукой микрофон. – К гостю приходила эта... Городская сумасшедшая! Лизка! Он, оказывается, ее мужа хорошо знал!
– И что?
– Наплела ему всякого-разного! Ну, там типа того, что убили его! И все такое прочее!
– Имена называла?..
– Вроде бы нет... Но только я не весь разговор слышала!
– Значит, эта тварь жить спокойно не хочет... – размышлял вслух мужчина.
– Получается, что так! – подобострастно поддакнула ему 'поэтесса'.
– Ладно! – мужчина принял какое-то решение. – Молодец, что позвонила! Это тебе зачтется! А за этим писакой продолжай присматривать! Не нравится он мне! Больно шустрый...
Не прощаясь, собеседник Маши повесил трубку.
Услышав короткие гудки отбоя, Маша вернула трубку на аппарат и развернулась к зеркалу. Критически осмотрев себя, взяла щетку для волос и начала приводить в порядок прическу. Ей нравилось хорошо выглядеть...
Вернувшись в комнату, Василий первым делом выключил музыку. Хорошее настроение куда-то улетучилось само собой. На душе было пакостно. Присев к столу, он начал было перебирать бумаги, но работа не шла – не мог сосредоточиться.
Неслышно появившаяся в комнате Маша споро накрывала на стол, время от времени виновато поглядывая на Скопцова. Молчала... И правильно делала! Разумеется, он после прошедшей ночи признавал ее право на ревность. Но вот так, не разобравшись, оскорблять человека!.. Сложно это понять.
– Вася, иди обедать... – тихонько попросила Маша. И хотя есть не особенно и хотелось, он послушно встал и пошел к столу.
В этот раз администратор тоже села за стол. Что-то увлеченно щебетала, пока Скопцов угрюмо ковырялся в различных вкусностях, выставленных на стол. Но в конце концов не выдержала – вздернула подбородок, поджала губы и заявила:
– Слушай, ну не знала я, что у тебя здесь знакомые есть! Мог бы и предупредить!
М-да... Такой милый семейный обед. С милой семейной сценой. Просто, по-домашнему... 'Милый, почему ты не спросил у меня разрешения?' Не кажется ли дамочке, что она слишком перегибает палку?.. Одна- единственная ночь вовсе не делает ее женой. Она что, совсем уже бестолковая?! Так вроде не похоже...
– Ты не могла бы узнать ее адрес? – глядя в сторону, поинтересовался Василий.
– Зачем? – Выражение лица Маши стало упрямым и каким-то агрессивным.
– В таких ситуациях надо бы прощения просить...
– Щас-с! Это, может, у вас в городе принято перед каждым извиняться! А мы тут люди простые, деревенские... Сегодня поругались, завтра помиримся! – окрысилась на Скопцова милая девушка.
– А я тебя, по-моему, не прошу. Сам схожу, если тебе настолько трудно... – Отбросив салфетку, Василий встал из-за стола и, прихватив по дороге бумаги, пошел в кабинет. Он боялся, что не сможет сдержаться и скажет этой нахалке какую-нибудь резкость. А опускаться до вульгарной ссоры с женщиной!.. Стремно это, господа!
Маша выдерживала характер минут пятнадцать. Потом тихонько вошла в кабинет. Теперь уже без стука. Молча остановилась за спиной Скопцова, прижалась горячим бедром. Василий немного передвинул стул в сторону. Потоптавшись еще пяток минут за спиной, администратор предприняла очередную атаку. Обхватила сзади руками, прижалась пухлой грудью к спине, зашептала в ухо:
– Ну, не права! Сорвалась! – На этот раз Скопцов не стал отодвигаться. – Люблю я тебя! С первого взгляда влюбилась! Там, у себя, в Красногорске, ты делай что захочешь! А здесь я к тебе ни одну блядь на пушечный выстрел не подпущу!
– Лиза – не блядь! – жестко одернул подругу Василий.
– Хорошо! – легко согласилась та. – Но я откуда это знаю?! Я ее вообще впервые вижу!
– Зато слова какие хорошие нашла для знакомства!
– Ну, хочешь, вечером вместе к ней сходим? Хочешь?! Я извинюсь, ты все объяснишь...
– Ладно! – сменил гнев на милость Скопцов. Он уже косился на небольшую кушетку, установленную между двумя книжными шкафами. Хотелось схватить женщину в охапку, утянуть в эту нишу и продолжить то, что так успешно было начато ночью. Но время, время!.. Было уже без десяти минут два, а Николашину точность Василий имел возможность видеть воочию и не испытывал желания быть застигнутым со спущенными штанами. Еще неизвестно, как бы такие вольности аукнулись Маше. Пусть она кричит и ругается, как базарная торговка! Это не повод подставлять ее...
Николаша не появился ни в два, как обещал... ни в половине третьего. Принарядившийся по случаю выхода 'на люди' Скопцов бесцельно слонялся по квартире-гостинице. Маша скрывалась где-то в недрах дома и ничем не напоминала о своем существовании.
