Казанцев Александр
Арктический мост
Инженерный проект 'моста дружбы' существует. Когда-то я сделал его, веря, что людям разных стран, различных политических систем понадобится быстрое и надежное межконтинентальное сообщение. И пусть сейчас кое-кто и хмурится при всяком упоминании о мирной жизни, о тесном общении разноязычных ученых и инженеров, артистов и художников, студентов и рабочих - простых людей всего мира. Придет время, и взаимное тяготение народов сметет выдуманные 'стальные' или 'железные' занавесы, и тогда потребуются межконтинентальные самолеты только для пассажиров, а не для бомб, понадобятся лишь океанские экспрессы, а не авианосцы, нужен будет и Арктический мост! Это будет! За это борются все народы, ненавидящие войну. Но я больше не мог ждать, я опередил жизнь и начал строить Арктический мост... пока вместе со своими героями. С ними терпел я неудачи, изобретал, боролся, любил... А потом за своих героев, строителей мечты., выслушивал я горькие упреки и грозные обвинения. Ведь не все верили в мечту. Но я остался верен ей, верен идеям сближения материков и всеобщего технического прогресса. Пусть же читатель поверит, как и я, что будут существовать на Земле условия, когда мы с ним спустимся подо льды Ледовитого океана, в подводный док строительства 'моста дружбы'.
ПРОЛОГ
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
ЛЕД И МЕТАЛЛ
Генерал сорвал с аппарата телефонную трубку:
- Семнадцатый мне. Я - Веков. Ну как? Держитесь? Понимаю, отлично понимаю, что вам нужно. Так держать. Останавливаться запрещаю! У меня всё.
Черные лохматые брови генерала сошлись.
Он стукнул рукой по рычагу аппарата и снова заговорил властным, энергичным голосом; - Штаб мне. Кто? Докладывайте. Вы понимаете, что это значит? Равносильно прорыву фашистского танкового корпуса! Насколько понизился уровень? Катастрофа! Кто за это ответит? Где Корнев? Всё едет?..
Генерал бросил трубку и встал из-за стола.
Он неожиданно оказался низенького роста. Военной выправки у него не было, но лицо с тяжеловатыми чертами было сурово, темные глаза жгли, движения-порывисты и решительны.
Раздался характерный звонок. Генерал резко повернулся к столу.
Прямой провод - Москва!
Он присел к столу и осторожно снял с крайнего аппарата трубку.
- Я - генерал-майор Веков, - четко сказал он. - Слушаю, товарищ нарком. К сожалению, сводка неутешительна. Стоим на краю катастрофы. Мороз - против нас. Уровень понижается. Понимаю, отлично понимаю... потеря сотен танков и пушек, десятков тысяч снарядов. Все понимаю, товарищ нарком. Меры будут приняты. Слушаю. Есть. Будет исполнено. Жду толкового человека, главного механика. Тотчас позвоню вам.
Генерал задумчиво положил трубку, тяжело вздохнул и на мгновение опустил голову на руки, но тотчас вздрогнул, как от выстрела, и сорвал трубку внутреннего телефона: - Начальника транспорта мне. Кто это? ЯВеков. Где поезд? Когда же он придет, черт возьми? Остановите движение по всей дороге, гоните состав молнией. Там - мой главный механик. Выполняйте.
Генерал резко застучал рычагом аппарата: - Штаб мне. Я - Веков. Как у вас? Понижается? Что ж вы сидите и только регистрируете уровень воды? Пасуете перед стихией? А потеря танков и пушек?.. Какой же вы, к черту, чрезвычайный штаб? Стоило создавать его, чтобы сидеть у проруби да воду мерить! Мысль нужна, новые иде, действие, борьба! Почувствовать надо, что вы на фронте...
Генерал бросил трубку и бессильно откинулся на спинку кресла. Уголки губ опустились, веки полузакрылись. Усилием воли он отогнал минутную слабость, встал, прошелся по кабинету.
Поезд, которого так ждал генерал Веков, приближался к Светлорецку. В тяжелый год Великой Отечественной войны, во вторую ее зиму, в этом поезде ехал молодой еще инженер Степан Корнев со своим двенадцатилетним братишкой Андрюшей.
Завод, на котором Корнев работал в Ленинграде после окончания Политехнического института, был эвакуирован на Урал и вошел в состав Светлорецкого металлургического комбината, директором которого был недавно произведенный в генералы Веков. Родители Степана вместе с Андрюшей остались в Ленинграде. Отец, старый путиловский рабочий, погиб, защищая родной город. Мать, перенеся все ужасы блокады, все-таки спасла сына. По льду Ладожского озера он с группой детей был переправлен на Большую землю. Степану она написала, наказывая быть Андрюше за отца, сама же умерла в Ленинграде от истощения.
Только спустя год удалось Степану Григорьевичу Корневу найти брата и съездить за ним в Акмолинск.
Теперь они ехали в Светлорецк по узкоколейке, которую еще до революции из экономии построили концессионеры вместо широкой колеи Андрюшу занимало все: и паровозики, смешные, совсем как игрушечные, - ему больше всего хотелось поуправлять таким паровозиком!- и крохотный пассажирский вагончик, словно предназначенный для ребят, но переполненный сейчас дядями и тетями, и забавная узкая колея, по которой можно идти, расставив ноги, - одним валенком по одному рельсу, другим - по другому.
В замерзшем окошке вагончика Андрюша горячим дыханием протаял глазок и с замиранием сердца смотрел на округлые, первые в его жизни горы со снежной проседью лесов, ня тяжелые, опушенные белым мехом лапы подступавших к поезду елей, на скованную льдом речку, похожую на занесенное шоссе, вьющееся рядом с колеей.
Но больше всего занимал Андрюшу его старший брат Степан, которого он так давно не видел. Крупный, несколько грузный для своих лет. чуть скуластый, как и Андрюша, но с тяжеловатой нижней частью липа, с густыми, властно сведенными бровями, уверенный, немногословный, он олицетворял для Андрюши силу, ум, благородство... Если бы не присущая старшему брату сдержанность, Андрюша так и сидел бы рядом с ним и держался за его большую жесткую руку. Но мальчик боялся выдать себя и наблюдал за братом исподтишка- с любопытством и гордостью.
Еще бы! Ведь Степана, несмотря на его молодость, назначили главным механиком огромного металлургического комбината. Прежний главный механик, старый уральский практик, стал заместителем Степана, и Андрюша понимал, как трудно приходится брату.
Вот и сейчас, в поезде, он говорил с техником, ездившим за запасными частями к доменным воздуходувкам. Степан приказал ему еще сегодня ночью доставить части в цех. Он caм будет присутствовать при их смене. И это после долгой и трудной дороги!..
Перед самым Светлорецком поезд вошел в туннель. Стало темно, шум колес усилился и отдавался в ушах. Андрюша припал к своему глазку, но ничего не видел. Свет в вагончике не включали. Степан чиркнул зажигалкой - и все стало незнакомым вокруг. Андрюше показалось, что он совсем в другом поезде мчится по непостижимо длинному туннелю, который ведет... Куда он ведет? Степан говорил с соседом об американцах, которые никак не открывают второй фронт. Может быть, туннель как раз и ведет к американцам, и они по нему что-нибудь посылают, по дружбе... И поезд мчится по туннелю, как пуля в стволе винтовки...
И в тот же миг стало светло, снова рядом оказалась замерзшая речка, а впереди расстилалось
