стула и усадил себе на колени. Поцелуй не прерывался, и для Грэйс в эту минуту не было ничего естественнее, чем еще плотнее прильнуть к Тайлеру.
— Ты губишь меня, — глухо произнес мужчина, крепко сжимая Грэйс в объятиях. — Я представлял тебя именно такой, когда ты впервые вошла сюда и уселась вон на тот табурет. — Он нежно провел пальцем по шее Грэйс и замер у верхней пуговки, преграждавшей путь вниз. Игриво изогнув бровь, Тайлер расстегнул ее. — Ты была обнажена. — Следующая пуговка. — Конечно же, в моих фантазиях.
— Обнажена? — выдавила Грэйс. В глазах мужчины она прочла желание, которое тут же передалось и ей. С дразнящий улыбкой девушка проворковала:
— Но сейчас я не обнажена к твоему огромному огорчению.
— Это легко исправить. — Горячая волна захлестнула Грэйс, когда Тайлер накрыл ей рот своим, заставив девушку забыть обо всем на свете: об осторожности, о том, кем она была раньше, о роли, которую играла.
Грэйс хотела насладиться волшебным моментом, раствориться без остатка в этой упоительной страсти. Она полностью отдалась ощущениям.
Дыхание их перемешалось, губы слились в едином жгучем непрекращающемся поцелуе.
Тайлер расстегнул последнюю пуговицу блузки, и его взгляду предстала красивая грудь, покрытая восхитительным шелковым бюстгальтером. Не в силах больше сдерживаться и игнорируя застежку на спине, Тайлер потянул шелковую ткань вниз, высвобождая из плена отвердевшие соски.
От его прикосновения они напряглись еще больше.
Жар, разлившийся по телу Грэйс, отозвался ноющей болью где-то внизу живота. Горячий и влажный рот Тайлера припал к ее груди, язык ласкал бархатистую кожу, прерывистое дыхание мужчины одновременно холодило и опаляло соски. Грэйс вся изогнулась, издав протяжный стон.
И тут, не поднимая головы, Тайлер задал вопрос. Слова его разорвали жаркий дурман подобно брошенному камню, разбившему стекло:
— Ты согласна поехать ко мне, Грэйс?
Глава четвертая
Словно пробудившись ото сна, Грэйс вдруг представила собственное отражение в воображаемом зеркале и мгновенно смутилась. Блузка распахнута, бюстгальтер стянут вниз, грудь обнажена. Она желала безмолвного продолжения этой игры, но секс с мужчиной, даже Тайлером, не решит ее проблем. Более того, именно секс с Тайлером только усложнит ее положение.
Тайлер молча ожидал ответа. Склонив голову и устало прижавшись лбом к его лбу, Грэйс промолвила:
— Думаю, что нет.
— Я боялся этого.
Воцарилась тишина. Как ни странно, Грэйс чувствовала себя удивительно спокойно и уютно, сидя полуобнаженной в объятиях этого мужчины. Когда Тайлер вновь заговорил, в голосе его прозвучала затаенная надежда.
— Ты совершенно уверена в этом?
— Боюсь, что да, — улыбнулась Грэйс.
Тайлер дотронулся до внутренней стороны ее бедра, и страсть тотчас вспыхнула с новой силой, заставив Грэйс резко вскочить. Сделав несколько шагов назад, она застыла, глядя на Тайлера.
— Так, небольшая проверка, — усмехнулся тот, наблюдая за Грэйс, которая пыталась привести себя в порядок. — Ты намерена и дальше делать вид, что ничего ко мне не испытываешь?
— Кое-что испытываю.
— Кое-что?
Жар. Вспышку молнии, сметающие все на своем пути волны и звездный свет. Страсть и непреодолимое желание.
— Довольно, Тайлер.
— Довольно? — Его смех эхом отозвался в пустом зале. — Что ж, полагаю, мне придется удовольствоваться этим.
Грэйс в спешке нащупывала пуговицы и негнущимися пальцами застегивала блузку. Не выдержав, она нарушила молчание.
— В отличие от первого впечатления… — начала Грэйс.
— Знаю, знаю, — оборвал мужчина. — Ты ведешь себя не вполне адекватно в подобных ситуациях.
— Это так заметно? — В ее голосе послышалась дрожь.
Ей и прежде приходилось слышать от мужчин обвинения в холодности. А когда она объяснила Чарльзу, что, вопреки воле родных, не желает ложиться с ним в постель, он стал называть ее Снежной Королевой. Но женщина, которую совсем недавно держал в объятиях Тайлер, была какой угодно, только не холодной.
— Как ты думаешь, почему я спросил, согласна ли ты поехать ко мне? — Криво усмехнувшись, он встал и сделал несколько шагов к Грэйс. Подойдя ближе, он осторожно дотронулся рукой до светлых волос. — Потому что ты мне нравишься. И потому что я хочу тебя. Я очень хочу, чтобы ты поехала ко мне, хочу любить тебя до рассвета, пока утренняя заря не возвестит о наступлении нового дня… Но я хочу тебя гораздо больше, чем на одну ночь. И я испугался, что, проснувшись утром рядом со мной, ты подумаешь, что совершила ошибку, и решишь навсегда исчезнуть. А этого я не хочу!
Грэйс вздрогнула и повернулась к Тайлеру спиной, лихорадочно заправляя блузку.
Тайлер погасил свет, и бар погрузился в темноту. Он был прав, Грэйс потом сожалела бы о своем поступке. И вполне возможно, сбежала бы прочь. Как сбежала от собственной семьи, от своего так называемого жениха. Чем отличается от них Тайлер?
Но Тайлер отличался, даже если Грэйс и не понимала, чем именно. Она не могла просто взять и уйти от него. И это только осложняло ее положение.
Девушка ощутила приближение Тайлера, тепло его тела, когда он подошел с ее кожаной дорожной сумкой в руках.
— Пойдем, я провожу тебя к Саре.
Грэйс рассеянно кивнула, и они вместе вышли на темную улицу.
Она боялась заснуть, боялась во сне вновь очутиться в объятиях Тайлера, увидеть, как он ее раздевает, ощутить прикосновение его губ. И страшилась пробуждения, зная, что наяву желание завладеет ею с еще большей силой.
Но приснилась ей ночь и дорога, по которой они брели вдвоем. Шаги гулким эхом отдавались в пустынных переулках, деревья отбрасывали узорчатые тени в желтоватом свете фонарей. На Грэйс эта прогулка по опустевшему городу мимо спящих домов действовала успокаивающе. Когда они проходили мимо куста жимолости, наполнявшего благоуханием ночной воздух, Тайлер отломил ветку и дал ее Грэйс. Она вдохнула медовый аромат, к которому примешивался запах тела Тайлера. Грэйс знала, что цветы скоро завянут.
Голос Тайлера в ее сне спросил: «Что будет дальше, Грэйс?» «Ничего», — ответила она, ощутив вдруг невыносимую тоску. Дальше не будет ничего.
Грэйс выходила из сна постепенно, по мере того как лучи солнца, проникавшие через окно, наполняли комнату, роняя блики на постель. Она вдруг вспомнила слова Тайлера из уже немного размытого сна: «Это невозможно. И когда ты изменишь мнение, я буду ждать тебя здесь».
Грэйс улыбнулась. Недоверчиво, скептически, но все же улыбнулась. Впервые за много дней. И впервые за много дней вновь почувствовала себя уютно и надежно. Было безумно приятно обрести уже забытое ощущение комфорта.
Грэйс с любопытством оглядела свое новое жилище — маленькую комнату под самой крышей старого трехэтажного дома, круглыми башенками по углам напоминавшего средневековый замок. Стены цвета
