принятии решений по «послеаполлоновскому» будущему Америки в космосе. Глава НАСА, наверное, и сам не смог бы сказать — какая из двух чаш оказалась бы тяжелее[642].
1967 год начался для программы «Аполлон», НАСА и Уэбба достаточно хорошо. Подготовка к первому пилотируемому пуску «Аполлона» шла по графику. Кроме того, руководителю агентства наконец-то удалось убедить президента, что если Белый дом тотчас не примет решение по будущему американской космической программы, то программа эта перекочует в учебники истории сразу после завершения экспедиций на Луну. Джонсон внял предостережениям Уэбба и поручил ему включить в бюджетный запрос НАСА на 1968 год 454,7 млн долларов для «Программы прикладной отдачи „Аполлона'». По сообщению газеты «Нью-Йорк Таймс», планы НАСА по освоению космоса после окончания «Аполлона» включали в себя экспедиции на Селену продолжительностью до двух недель, а также полеты на околоземную орбиту длительностью до года. Запрашиваемые средства должны были пойти на разработку и постройку новых ракет-носителей и кораблей, а также на модификацию уже имеющейся техники[643] . У всех работающих в космической отрасли США появилось чувство: по крайней мере за ближайшее будущее НАСА можно не волноваться. 27 января по этому впечатлению был нанесен ощутимый удар.
В тот день астронавты Гриссом, Уайт и Чаффи заняли в 13:00 свои места в командном модуле корабля «Аполлон», расположенном на вершине ракеты-носителя «Сатурн-1Б». Шла обычная подготовка к предстоящему через три с небольшим недели старту. По плану они должны были отправиться 21 февраля в двухнедельный полет по земной орбите. В 18:31, за десять минут до имитации пуска носителя в конце тренировки, в кабине «Аполлона» возник пожар. Члены экипажа погибли буквально в течение нескольких секунд от удушья ядовитыми газами, образовавшимися в результате горения материалов внутренней отделки капсулы «Аполлона». Несмотря на то, что президент Джонсон, вице-президент Хамфри, сенатор Андерсон и Джордж Миллер — председатель комитета палаты депутатов по космосу, выступили с заявлением, что, несмотря на эту трагедию, программа «Аполлон» должна продолжаться[644], было очевидно — критики «Аполлона» не заставят себя долго ждать. И действительно, сначала СМИ, а после некоторые инженеры НАСА стали говорить, что спешка с осуществлением лунной программы вынудила агентство «срезать углы» в вопросах обеспечения безопасности экипажей. Был создан специальный комитет по рассмотрению причин происшествия. В него вошли 15 человек, в том числе представители НАСА, ВВС, а также научных кругов, не связанных напрямую с лунной программой.
Комитет работал десять недель. Конечным продуктом его деятельности, стоившей 4 миллиона долларов, стал доклад на 3000 страниц. Члены комитета не пощадили ни НАСА, ни одного из главных подрядчиков этого ведомства — компанию «Норт Америкэн». Именно она осуществляла разработку и постройку космического корабля «Аполлон», в том числе его командного модуля, где и произошел пожар. В докладе прямо говорилось об ответственности, которую несли агентство и «Норт Америкэн» за «многочисленные упущения» при проектировании и производстве корабля. Справедливости ради нужно отметить, что авторы документа не смогли точно указать главную причину трагедии и ограничились лишь перечислением условий, которые могли к ней привести:
герметичная кабина, наддутая чистым кислородом;
большое количество огнеопасного материала, распределенного по всей кабине;
уязвимая электропроводка корабля;
уязвимая система трубопроводов, по которым подается огнеопасный и агрессивный охладитель;
неэффективная система экстренного покидания экипажем корабля;
неэффективная система спасения экипажа или оказания ему медицинской помощи[645].
Документ также содержал ряд рекомендаций по повышению уровня безопасности «Аполлона».
Доклад этот подлил «масла в огонь» критики, которую обрушили американские СМИ на «голову» космической программе США. Характерной в этом плане была редакционная статья, опубликованная в «Нью-Йорк Таймс». Истинной причиной гибели экипажа, по мнению газеты, стал «совершенно иррациональный имидж космической программы в глазах общества, с ее технически необоснованной и, как показала трагедия «Аполлона», исключительно опасной приверженностью бессмысленному сроку высадки человека на Луну к 1970 году». «Во имя политически обусловленного графика, — утверждала «Таймс», — шли на огромный риск, который стоил жизни астронавтам Гриссому, Уайту и Чаффи». Газета потребовала, чтобы «будущая политика НАСА при новом руководстве определялась бы… безопасностью, а не связями с общественностью». Намек на «новое руководство» был весьма прозрачным — Уэбб должен уйти[646].
Вполне возможно, что и администратору НАСА пришлось бы это сделать, если б он не предпринял ряд решительных мер, направленных на исправление ситуации. Уэбб признал: «Пожар показал, что ряд позиций, относящихся к конструкции и функционированию окружающей среды [корабля], потребуют самого тщательного рассмотрения и, возможно, переделки»[647]. Однако глава агентства начал «с себя», а точнее с собственного ведомства. Проведенная им внутренняя реорганизация НАСА была нацелена на усиление контроля руководящего звена агентства над деятельностью подрядчиков, а также на повышение эффективности общения между нижними и верхними эшелонами иерархической структуры НАСА. Второй важнейший шаг состоял в привлечении «Боинга» к дополнительному контролю за работой «Норт Америкэн». Дело в том, что «Боинг» уже выступал в роли подрядчика НАСА, разрабатывая по заказу этого ведомства одну из трех ступеней «Сатурна», а также отвечая за связку этих ступеней в одно целое. Так почему бы не расширить полномочия «Боинга», поручив ему интеграцию ракеты-носителя и корабля? Этот шаг фактически превратил бы «Боинг» в еще одного «смотрителя» за качеством продукции «Норт Америкэн», а заодно и других подрядчиков. Так и было сделано[648].
Еще два события способствовали выходу американской космической программы из состояния «стопора», в котором она оказалась после пожара на «Аполлоне-1». Одно из них, печальное, произошло в Советском Союзе. 23 апреля 1967 года при посадке корабля «Союз-1» погиб космонавт Владимир Комаров. Известие об этом трагическом инциденте не только подтвердило, что СССР продолжал участвовать в «лунной гонке», но и напомнило: освоение космоса — опасное дело, платить за которое человеческими жизнями удел не только Америки[649]. Второе событие носило позитивный характер. 29 ноября 1967 г. в космос ушел беспилотный «Аполлон-4». Первое испытание носителя «Сатурн-5» закончилось полным успехом. Но еще за неделю до этого события НАСА опубликовало план полетов «Аполлонов», согласно которому американские астронавты должны были ступить на Луну не позднее конца 1969 г. План удивил многих: его осуществление в намеченные сроки было возможно лишь при условии, что все без исключения полеты «Аполлонов» в течение последующих двух лет будут успешными. Трудно сказать, чего было больше в документе — истинной веры Уэбба в надежность техники или же его стремления «заразить» подобной верой простых американцев и политиков, восстановив тем самым их поддержку лунной программе. Если верно второе предположение, то глава агентства достиг своей цели. 30 января 1968 г. — немногим менее чем через три месяца после обнародования данного плана, комитет по космосу сената США опубликовал доклад, содержащий основные итоги парламентского расследования пожара на «Аполлоне-1». Авторы документа, хотя и высказали определенную критику в адрес НАСА, но не усмотрели связи между случившейся трагедией и спешкой, с какой осуществлялась программа «Аполлон». Более того, первой из рекомендаций комитета был призыв к НАСА продолжить реализацию данной программы для достижения поставленных перед ней целей[650] .
Несмотря на столь обещающее начало, 1968 год принес администратору НАСА, пожалуй, не меньше головной боли, чем предыдущий. Правда, никто, слава Богу, не погиб и не пострадал, но то, что стало происходить как внутри, так и за пределами США, все больше отодвигало пилотируемую экспедицию на Селену в конец списка национальных приоритетов Америки. К числу неблагоприятных для «Аполлона» событий внутриполитического характера относились убийства борца за гражданские права чернокожего меньшинства Мартина Лютера Кинга и брата Джона Кеннеди — Роберта, одного из вероятных кандидатов на пост президента США. К этому следует добавить и волну негритянских протестов, захлестнувших американские города после убийства Кинга. Наконец, Джонсон — один из наиболее последовательных и активных сторонников деятельности Соединенных Штатов за пределами атмосферы, решил не переизбираться на очередной срок. Что же касается происходящего за пределами страны, то это было
