— Если бы все было так просто… Я сейчас в Ист-Хилле. Мы нашли ребенка. Он… Дела у него плохи.
— Жестокое обращение?
— Судя по всему. Но он жив. Его держали в подвале. В клетке.
Фил ожидал дальнейших расспросов, но на другом конце воцарилась тишина.
— Ты меня слышишь?
— Да, слышу. В клетке, говоришь? — Это уже не был голос заботливого отца и деда. Это был голос полицейского, учуявшего след. — В какой именно?
Фил снова замялся.
— Из… костей. В клетке, сделанной из костей.
В ухо ему ударила оглушительная тишина.
— Слушай, Дон, давай я тебе потом перезвоню. Ничего, если Джозефина еще чуть-чуть побудет у вас? Я не знаю, когда освобожусь.
— Да-да, конечно… — пробормотал Дон, явно думая о чем-то другом. — Ты звони, если что.
— Хорошо. — Фил посмотрел на часы и перевел взгляд на дом у огородов. — Ладно, мне пора. Я тебе еще звякну.
Они попрощались, и Фил отключился.
Голос у отца определенно был странный, но у него не было времени об этом размышлять. Еще раз взглянув на зловещий дом, он направился в его сторону.
Дон Бреннан неподвижно сидел за кухонным столом и смотрел на телефон, почесывая щетину на подбородке. «Клетка… из костей…»
Из гостиной доносилась жизнерадостная детская песенка, звучащая по телевизору. Эйлин разговаривала с Джозефиной, и та отвечала ей, пусть и невнятно, но явно наслаждаясь каждым звуком в отдельности и новым для себя процессом общения. Она смеялась, как будто в жизни все будет так же весело, как песенка из телевизора.
«Клетка… из костей…»
Он и сам не знал, сколько просидел, погруженный в размышления и воспоминания, пока чья-то тень не заслонила свет и не потребовала его внимания к себе.
— В чем дело? Ты нормально себя чувствуешь?
Он поднял глаза. Это была Эйлин. Она сразу поняла, что что-то не так, и села рядом. Телевизор продолжал надрываться.
— Что случилось?
Он тяжело вздохнул.
— Звонил Филу. Он сейчас в одном доме в Ист-Хилле…
Как продолжить, Дон не представлял.
— И… — Эйлин не терпелось услышать новости, даже плохие.
— И в этом доме есть клетка, в которой держали ребенка. Клетка, сделанная из костей.
— Господи! Не может быть… — Эйлин в ужасе прикрыла рот ладонью.
Так они и сидели — молча, не шевелясь, среди теней, а за стеной смеялся счастливый ребенок, даже не догадываясь, сколько в мире плохих людей.
— Где труп? — спросила Роза Мартин, стараясь не смотреть на землю.
— Уже унесли, — ответил Гласс. — Не думаю, что вам захотелось бы на него посмотреть. Жуткое зрелище.
Гнев вспыхнул в ней, как спичка. Он что-то там не думает? Он?! Розе понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки. Может, Гласс и прав. Ей действительно не стоит смотреть на труп в первый же день. А если бы он был здесь, пришлось бы это сделать, иначе ее перестали бы уважать.
Роза дождалась, пока стихнет гнев, и сказала:
— А что ж вы хотели? Внедорожник, как-никак.
— Да, особенно если учесть, что это была уже вторая машина. — Он взглянул ей в глаза. — Мне показалось, что не стоит вам смотреть на такое в первый же день после длительного отсутствия.
— Да, спасибо, — кивнула она и, хихикнув, добавила: — Я тоже так считаю.
Он снова улыбнулся.
— Не за что. Труп, если что, уже в нашем морге. Позвоните Нику Лайнсу.
Он коснулся ее плеча — всего на миг — и тут же убрал руку. Она снова начала закипать. Как она должна реагировать на такие выходки? Спросить, стал бы он лапать своего коллегу мужского пола?
«Нет, — решила она. — Рано еще напрашиваться на неприятности».
И тем не менее он
А если новый начальник возомнил, что у него есть шансы… Пускай. Она ему подыграет. Пусть думает, что шанс у него таки есть. Мало ли, вдруг пригодится. Тактическое, так сказать, применение оружия.
— Так что тут у нас? — деловито осведомилась Роза, натягивая латексные перчатки.
— ДТП, — ответил Гласс, рассматривая глубокие черные борозды, которые внедорожник успел пропахать перед резкой остановкой. — Погибшая выскочила прямо под колеса. — Он указал на «фольксваген», застрявший за ограждением. — А потом подъехала вот эта — и довела дело до конца. Жертва скончалась на месте. Женщина, которая была за рулем, находится в состоянии шока.
— Могу себе представить, — сказала Роза, но представлять не стала. — Она там? — спросила она, указывая на карету скорой помощи.
— Оба водителя там.
В машине сидела растрепанная блондинка, похожая на жену известного футболиста. Закутавшись в одеяло, она смотрела куда-то вдаль, хотя на самом деле ее взгляд — возможно, впервые в жизни — был устремлен внутрь себя.
Рядом сидел мужчина средних лет в деловом костюме и с таким же ошарашенным лицом. Друг на друга они не смотрели.
— Что-то полезное рассказали? — спросила Роза.
— Твердят одно и то же: женщина выбежала на дорогу из зарослей и не остановилась. Мужчина, который вел первую машину, не смог свернуть, попытался затормозить, но не успел.
От удара ее перебросило через крышу. Внедорожник переехал ее, когда она уже приземлилась. Закончил начатое.
Роза снова посмотрела на асфальт, где чернели, увы, не только следы от шин. «Все-таки хорошо, — подумала она, — что не придется смотреть на тело». Она старалась не нервничать при виде крови и решила, что новые вопросы помогут ей отвлечься.
— Значит, это произошло сегодня утром?
Гласс кивнул.
— В котором часу?
— Рано. Очень рано. Примерно на рассвете, около шести.
— И что тут делали эти водители?
Гласс расплылся в ухмылке.
— А они любовники. Провели ночь в мотеле. Он ехал на работу, она — домой, собирать детей в школу. Сказала мужу, что всю ночь просидела с больной подругой.
Роза тоже улыбнулась.
— А насчет жертвы что-нибудь известно?
— В лесу нашли карточку «Виза-Электрон» на имя… — он заглянул в блокнот, — Фэйт Ласомб.
Роза повторила имя и полезла в сумочку за телефоном.
— Вы уже пробили ее по базе?
— Первым делом. Как выяснилось, приводов у нее достаточно. И все за проституцию.
