вправду придется туда отправиться, а спуск в погреб отложить на потом. Лучше уж никого не будить. Поэтому по оставшейся части лестницы Ручеек спустился особенно осторожно.
На первом этаже в канделябрах еще оплывало несколько свечей, но они уже почти догорели. Ручеек приблизился к погребу и, к своему удивлению, увидел внизу свет. В погребе кто-то был. Ручейка тоже заметили. Так что оставалось лишь двигаться дальше и придумывать, чтобы соврать. Если там Демвур, Ручеек скажет, что ищет именно его, желая отчитаться сейчас, потому что утром они будут заняты.
Но там был сам лорд Брикель. Одной рукой он держал свечу, вторая лежала на камнях основания очага. Едва он узнал Ручейка, как поставил свечу и жестом подозвал его.
Когда Ручеек приблизился настолько, чтобы слышать шепот, Брикель взял Ручейка за плечо и нагнулся к его уху.
— Что ты со мной делаешь? — спросил он.
Ручеек подумал, что лорд имеет в виду его шпионство.
— Я никогда не пересказывал ему ничего такого, чего вы сами при нем не говорите.
Хватка на плече усилилась.
— Где ты учился?
Фраза повергла Ручейка в замешательство.
— Сэр, я никогда нигде не учился.
— Но сделать это… я пытался сдвинуть тут какой-нибудь камень — хоть какой-нибудь, любой из них. Это проще простого. Сместить, вынуть, запихнуть обратно — все это я мог. Теперь же у меня ничего не получилось. Это — цельный массив. Живой, по словам Стокоса. И не притворяйся, будто не понимаешь, о чем речь. Я знаю, ты нас понимаешь. А я тебе доверял.
Да, притворяться действительно не имело смысла.
— Когда я впервые сюда пришел, он не был живым, — отозвался Ручеек.
— Так ты способен отличить живые камни от мертвых?
— Я не знал, что это магия, — оправдывался Ручеек. — Мне об этом никто не говорил.
— Ты что, и вправду такой дурень?
Ручеек начал злиться.
— Я вырос в деревне, почитающей Йеггата. Кто бы учил меня чему-то, связанному с камнем?
— Дело не только в камнях очага, но еще и в плитах пола. Под пол положили дерево, но ты связал все камни воедино, в один цельный массив живого камня. Ты думал, они не заметят? Ему достаточно будет просто пройтись здесь, и он сразу поймет, что ты сделал. Только он подумает, что это я связал их воедино, и я потеряю место. А если он поймет, что это живой камень, я потеряю жизнь.
— А что, вы этого не делали? — Ручеек коснулся камней очага и покачал головой. — Мой лорд, эти камни остались точно такими же, какими были утром. В смысле — вчера утром.
— С чего тебе вздумалось проверять их вчера утром, если ты не знал, что с ними происходят какие-то изменения?
— Я их не проверял, — объяснил Ручеек, — Я тут спал.
— Так ты не можешь определить, живой ли это камень?
Ручеек снова положил ладонь на камни и осторожно проследовал внутрь массива, посмотреть, где он окончится, и не нашел конца. Камень сплошной колонной уходил в землю. Он больше не покоился на утрамбованной земле. Все те камушки, что прежде образовывали тысячи цепочек между основанием очага и скальным основанием, сделались теперь единым потоком, что поднимался сквозь почву и выходил наружу в виде очага и плит пола, созданных изначально из отдельных камней, что сплавились теперь воедино в глубине, сокрытой от чужих взглядов.
— Я не… я не смотрел, — признался Ручеек. — Я никогда не замечал разницы. По ощущениям оно всегда было одинаковым.
— Ты спал здесь? — спросил лорд Брикель, — Покажи.
Ручеек улегся, как ложился обычно, и положил руку на камень.
— О, Тьюстан! Что за идиот! — воскликнул Брикель, — Урожденный маг каждую ночь спит, держа руку в камне.
— Вовсе не в камне, мой лорд, — возразил Ручеек.
— Именно что в камне! Твоя рука в камне, а камень в твоей руке. Ты вливаешь в камень свою жизнь, а камень вливает в тебя силу. Ты только посмотри на свое лицо! Как я сразу не понял? Оно же уже наполовину каменное!
Ручеек потрогал свое лицо. Ничего подобного, обычное.
— Демвур ведь сказал мне, что ты можешь принести полный кувшин воды, даже не останавливаясь передохнуть, — а я не удивился! Что бы со мной теперь ни случилось — я это заслужил!
— А почему с вами должно что-то случиться, лорд? — удивился Ручеек.
— Я давал клятву, что являюсь всего лишь другом гальки, и, клянусь Тьюстаном, это правда. Но они никогда не поверят, что лишь слепой случай привел ко мне в дом… отца камня.
— Что?!
Ручейка пробрала дрожь. То ли от страха, то ли от радости — он и сам не понял. Возможно, от того и другого одновременно.
— А ты что думаешь, такое под силу друзьям гальки или братьям камня? Ты спал и во сне прокладывал путь сквозь камень — конечно, он присоединился к скальному основанию, к цельному шару живого камня, на котором держатся океаны и континенты. Ты невежда и не знаешь ничего, это очевидно, ноты наделен силой. Камень любит тебя. Ты что, не замечал? Разве он не выказывал тебе любовь в течение твоей жизни?
Ручеек вспомнил, как лазал по скалам: «Мне удавалось находить трещинки, выступы и зацепы там, где другие этого сделать не могли, потому что камень открывал их для меня. Потому что он меня любит. И я люблю камень. Как тот мальчишка — волчий маг из истории — любил волчонка. Мне всю жизнь нравилось ощущать прикосновение к камню. Я работал с ним, строил из него, тесал его, лазал по нему, спал на нем, когда была такая возможность. Мне никогда и в голову не приходило, что я — каменный маг».
— Выказывал, — сообщил он лорду Брикелю, — Но я не придавал этому значения. Это было лишь частью жизни — держать камень в руке или лазать по нему.
— И ты не чувствовал связь с камнем внизу?
— Я полагал, это просто сон.
— Если бы ты учился в школе в Киллиту, ты бы знал, что о таких снах нужно рассказывать наставнику. Тогда бы давно открылось, кто ты такой.
— Я не могу быть отцом камня! — запротестовал Ручеек, — Я… я Ручеек.
— Ты не отец камня. Ты обладаешь его силой, но не мастерством. Ты даже не понимаешь, что делаешь. Ты не умеешь контролировать свою силу. Ты не можешь остановиться.
— Научите меня.
— Нет. Только не здесь. Ты что считаешь, что Демвур не заметит? Нет, ты уйдешь отсюда, а я попытаюсь отделить эти камни друг от друга.
Мысль о том, что камни снова будут разделены, обрушилась на Ручейка как удар.
— Но он же теперь живой!
— Он не должен быть живым. И не был, пока ты его не сплавил.
Теперь до Ручейка дошел смысл предыдущих слов лорда Брикеля.
— А куда мне идти?
— В Киллиту, конечно. Отправляйся в храм Тьюстана и поведай им о том, что произошло здесь. Стокос подтвердит правдивость твоих слов, они испытают тебя, все будет хорошо, обещаю. Но ты исчезнешь отсюда сегодня же.
— Я не знаю дороги. И стражники меня не пустят.
— Они тебя не заметят. Ты что, не понимаешь? Просто прижмись к каменной стене крепости, и они тебя не увидят.
— Я никогда…
— Не время спорить. Ты уйдешь немедленно.
— Почему мне нельзя подождать хотя бы день?
