— Значит, ты хочешь стать космонавтом, да? Или тебе нравится идея служить в МКФ?
Он пропустил ее вопрос мимо ушей.
На этот раз он блистательно справился с заданием, хотя тест был составлен так, чтобы в отведенное время с ним невозможно было справиться. Ответы не были безупречны, но близки к идеалу. Так близки, что в возможность подобного результата никто не поверил бы.
Поэтому сестра Карлотта дала Бобу еще пачку тестов, предназначенных для ребят постарше, — стандартных тестов для шестилетнего возраста, который считался оптимальным для поступления в Боевую школу. Эти он выполнил хуже — его жизненный опыт был недостаточен, чтобы понять смысл некоторых вопросов, но все равно задание было выполнено исключительно хорошо. Ей еще ни разу не приходилось получать такие результаты от своих учеников, подвергнутых тестированию.
Подумать только — а она-то считала, что самым высоким потенциалом обладает Ахилл! Такой малыш, такая кроха — это поразительно! Никто не поверит, что она нашла его на улице, почти умирающим от голода.
Ее охватили сомнения, и, когда второй тест подошел к концу и она проставила оценки и отложила листок в сторону, сестра Карлотта улыбнулась, откинулась на стуле и посмотрела в тревожные глаза Боба.
— А чья это была идея организовать уличных ребят в семейные группы?
— Ахилла, — ответил Боб.
Сестра Карлотта промолчала.
— Во всяком случае, это он предложил назвать их семьями.
Она все еще выжидала. Гордость может выдать на-гора больше, если ей дать побольше времени.
— Получить хулигана, чтобы он нас защищал, — это был мой план, — продолжал Боб. — Я рассказал о нем Недотепе, она обдумала его и решила испытать. Только она сделала одну ошибку.
— И какова же была ошибка?
— Она выбрала не того хулигана.
— Ты хочешь сказать, что он не смог защитить вас от Улисса?
Боб засмеялся так горько, что из глаз выдавились слезы.
— Да нет, Улисс сейчас где-нибудь похваляется тем, чего никогда не совершал.
Сестра Карлотта уже знала то, чего не хотела знать.
— Значит, ты знаешь того, кто убил ее?
— Я же говорил ей: убей его! Я сказал ей, что он не годится! Я видел это на его лице, когда он лежал там на земле, я знал, что он никогда ее не простит. Но он хладнокровен. Он ждал так долго. Правда, он никогда не брал у нее хлеб. Это должно было ее насторожить. Ей не надо было оставаться с ним с глазу на глаз. — Теперь Боб уже не сдерживался, он рыдал в голос. — Я думаю, это она меня защищала. Потому что это я сказал в тот первый день «Убей его!». Я думаю, она добивалась, чтобы он не убивал меня.
Сестра Карлотта постаралась убрать из своего голоса все эмоции.
— Ты и в самом деле убежден, что Ахилл представляет для тебя опасность?
— Да, и я рассказал вам почему, — ответил Боб после некоторого раздумья. — Я и сейчас в опасности. Он не прощает. Он мстит всегда.
— Но ты понимаешь, Боб, что я вижу Ахилла совсем иначе, чем ты? И Хэззи, то есть Хельга, — тоже. Цивилизованным.
Боб посмотрел на Карлотту, как на сумасшедшую.
— Так разве слово «цивилизованный» и не означает того же? Умение ждать, чтобы получить то, что тебе нужно?
— Значит, ты хочешь уехать из Роттердама и поступить в Боевую школу, чтобы быть подальше от Ахилла?
Боб кивнул.
— А как же другие дети? Ты не боишься, что им тоже может угрожать опасность от него?
— Нет, — ответил Боб. — Он их папа.
— Но не твой. Хотя и брал у тебя хлеб?
— Он тискал и целовал ее, — сказал Боб. — Я видел их в доке. Она позволяла целовать себя, а потом напомнила ему, что он ей что-то обещал, и тогда я ушел. Но потом, когда понял, кинулся обратно. Наверное, меня не было очень недолго, ведь надо было пробежать всего шесть кварталов, но она была уже мертва. С одним выколотым глазом она плавала в воде и билась о стенку дока. Он способен вас поцеловать, а потом убить, если сильно ненавидит.
Сестра Карлотта побарабанила пальцами по столу.
— Вот так фокус! — сказала она.
— Что это значит: «вот так фокус»?
— Я собиралась тестировать и Ахилла. Я полагаю, что он тоже годится для Боевой школы.
Тельце Боба напряглось.
— Тогда не посылайте меня! Или я, или он!
— Ты что же…, уверен… — ее голос дрогнул, — что он попытается убить тебя?
— Попытается? — В его голосе звучало презрение. — Он никогда не пытается. Он убивает.
Сестра Карлотта знала, что способность убивать без жалости — одно из качеств, которое высоко ценится в Боевой школе. Наличие этого качества могло сделать Ахилла еще более привлекательным, чем Боб. В школе знали, как обуздывать эту способность и направлять ее в те каналы, которые делали ее полезной.
Однако идея «одомашнивания» уличных хулиганов принадлежала не Ахиллу. Это была идея Боба, который сам обдумал ее до тонкостей. Невероятно, что такой маленький ребенок, почти еще дитя, смог такое задумать и воплотить. Такой ребенок — редкостный приз, он куда выше того, кто обречен жить одним холодным расчетом. Одно очевидно: она не должна брать их обоих. Конечно, МКФ может взять и второго, поместить его в хорошую школу на Земле, чтобы изолировать от влияния улицы. Есть шанс, что Ахилл там цивилизуется, раз уличные законы перестанут обрекать его на необходимость творить ужасающие жестокости применительно к своим товарищам.
Но Карлотта тут же поняла, какая чушь ей лезет в голову.
Вовсе не жестокие законы улицы заставили Ахилла убить Недотепу. Гордыня. Каин тоже считал унижение достаточным поводом для убийства брата. А Иуда — тот вообще счел возможным сначала поцеловать, а потом обречь на смерть. Она пыталась представить себе зло механическим производным нищеты. Все дети улицы переживают и страх и голод, беспомощность и отчаяние, но далеко не все становятся расчетливыми хладнокровными убийцами.
Если дело обстоит так, то Боб, безусловно, прав. А она не сомневается, что он говорит правду. Если допустить, что он лжет, ей придется перестать считать себя авторитетом в области детского воспитания. Подумав, она поняла, что и раньше ощущала в Ахилле что-то скользкое, что ли. Льстивость. Все, что он говорит, заранее рассчитано на создание определенного впечатления. А Боб говорит мало, говорит просто, да и разговорить его весьма трудно. Он так мал, а его ужас и горе, пережитые в этом кошмаре, совершенно искренни.
Конечно, он тоже уговаривал убить Ахилла.
Но только потому, что тот представлял опасность для других.
Имею ли я право судить? Разве не Христос является судьей живых и мертвых? Но разве все это легло бы на мои плечи, если бы я не смела судить?
— Ты не хочешь побыть у меня, Боб, пока я передам результаты твоего тестирования людям, принимающим решения в отношении Боевой школы? У меня ты будешь в безопасности.
Боб долго рассматривал свои ладони, кивнул, а затем, уронив голову на руки, громко зарыдал.
Тем же утром Ахилл появился в «гнезде».
— Не могу я жить без вас, — сказал он. — Слишком многое может пойти не так, как надо.
Он, как всегда, сводил ребятишек на завтрак. Но ни Недотепы, ни Боба среди них не было.
Потом в обход направился Сержант. Он прислушивался к разговорам, болтал с ребятами из других семей, пытаясь обнаружить, не случилось ли чего, нет ли чего-то, что может оказаться полезным. В окрестностях дока он услышал, что портовые грузчики разговаривают насчет трупа девочки, который утром нашли в реке. Девочка маленькая. Сержант узнал, где лежит труп в ожидании прибытия представителя
