своей стороны советское Верховное Главнокомандование перебросило под Москву тридцать свежих стрелковых дивизий, тридцать три бригады, шесть танковых и три кавалерийских дивизий.

На вопрос: 'Почему немецкие войска не взяли Москву?' стратеги, командиры полевых соединений и летчики дадут разные ответы. Вне сомнения, экономисты в свою очередь изложат другие причины.

Например, генерал Блюментритт, начальник штаба 4-й армии, а позднее начальник хозяйственного управления главного штаба армии, видит причину катастрофы в ошибке, допущенной Гитлером в стратегическом планировании кампании, в том, что Москва и Ленинград не были взяты в благоприятное время - то есть сразу же после Смоленска. Это мнение стратега.

Любой, кто вспомнит о налетах авиации союзников на Германию во время войны, невольно спросит: а что же Люфтваффе? Он с удивлением узнает, что Люфтваффе не смогли помешать продвижению советских войск через транспортную сеть Москвы, как не предотвратили подвоза сибирских дивизий и не парализовали жизнь Москвы как объекта, расположенного прямо за линией фронта. Ничего подобного не произошло. Последний налет на Москву немецкая военная авиация осуществила в ночь с 24 на 25 октября восемью машинами. После этого, в декабре, проводились только беспокоящие рейды. Таким образом, в ходе осуществления решающей стадии операции нервный центр оборонительной системы русских, главный генератор сопротивления Советского Союза, не подвергался ударам с воздуха. Почему?

Все немецкие летчики, побывавшие под Москвой, знают ответ. Русские создали вокруг города чрезвычайно мощную систему ПВО. Леса кишели зенитными батареями. Более того, с Люфтваффе на Востоке происходило то же самое, что и с сухопутными частями: растеряв людей и матчасть в непрекращающихся сражениях, авиация оказалась вынуждена уступить небо советским ВВС, которые под Москвой численно вдвое превосходили немцев. Кроме того, у советских ВВС имелось много хорошо оборудованных аэродромов в непосредственной близости от линии фронта. Располагая теплыми ангарами, русские летчики могли вылетать на боевые задания по нескольку раз в день, невзирая на погодные условия. Немецкие же самолеты, напротив, базировались на примитивных летных полях, находившихся далеко от линии фронта, что позволяло отправляться на боевые задания только при благоприятной погоде. Таким образом, Москве с воздуха почти ничто не угрожало.

Правда, маршал Жуков не считает слабость немецкой авиации решающим фактором. Выступая перед советскими офицерами, он говорил: 'Немцы потерпели под Москвой поражение потому, что не имели достаточного количества паровозов для организации необходимого по масштабам подвоза продовольствия, вне зависимости от грязи и снега, используя лучшую в Советском Союзе сеть железных дорог - ту, что расположена в районе Москвы'.

Безусловно, в этих словах есть резон. Но главное заключалось в том, что Сталин выиграл гонку за подготовку кадрового состава как для вооруженных сил, так и для военной промышленности.

Борьба за кадры стала одной из важнейших проблем во время войны. Невосполнимые потери немецкой стороны и вытекающая отсюда нехватка личного состава в боевых частях предрешили исход битвы под Москвой. Этот аспект не получил до сих пор должного освещения, но некоторые факты открываются в недавно опубликованных документах и письмах генерал-фельдмаршала Кейтеля, бывшего главы Верховного командования Вермахта.

Кейтель писал:

'Я нажал на Шпеера, нового министра вооружения и боеприпасов, добившись от него принятия программы, которая позволила бы мне вновь призвать на действительную службу 250 000 военнослужащих запаса, освобожденных от службы для работы на военных предприятиях. В тот момент началась никогда более не прекращавшаяся война за людские ресурсы'.

Германский Вермахт - то есть Кейтель - в этом состязании проиграл. Количество людей, освобожденных от службы в вооруженных силах без веских оснований, оценивалось в полмиллиона человек. Кейтель пишет:

'Что означали эти люди для армии на Востоке? Подсчитать легко. При наличии 150 дивизий по 3000 человек в каждой, эти люди позволили бы довести численность личного состава до половины от нормального количества. Однако вместо этого в качестве пополнений в потрепанные части поступали конюхи, кузнецы и тому подобные военнослужащие, а тех в свою очередь сменяли добровольцы из числа русских военнопленных'.

Кейтель приводит два показателя, которые наглядно иллюстрируют проблему:

'Ежемесячные потери одних только сухопутных войск в нормальных условиях и в отсутствие ведения крупных сражений составляли в среднем от 150 000 до 160 000 человек, при этом пополнения составляли только от 90 000 до 100 000 человек. Таким образом, действующая армия сокращалась на 60 000-70 000 человек ежемесячно. Нетрудно подсчитать, когда в частях на передовой наступит кризис'.

А как виделось русским их московское чудо? Во всех военных обозрениях содержится один и тот же простой ответ: мы победили потому, что не могли не победить. Мы были лучше, мы были сильнее, потому что большевизм лучше и сильнее любой другой системы. Вот формулировка Самсонова: 'Советский народ и его армия… измотали атакующую группу армий 'Центр' в тяжелых боях и остановили ее продвижение на подступах к столице'.

Но как же тогда объяснить тот факт, что, следуя от победы к победе, немцы докатились до самых ворот Москвы? Как объяснить тот факт, что даже само правительство Сталина ожидало падения столицы? И по сей день это остается слабым местом советской теории непобедимости армии рабочих и крестьян - армии, на которую не всегда в полной мере полагался сам Сталин. Никита Хрущев попытался найти подходящее объяснение причинам сокрушительных поражений русских в первые шесть месяцев войны, выдвинув аргумент, который всегда выдвигал советский офицерский корпус, но который ранее не находил официальной поддержки. В октябре 1957 г. в Москве на XX съезде КПСС Хрущев заявил: только потому, что Иосиф Сталин лишил офицерский корпус Красной Армии лучших его людей во время чисток 1937-1938 гг., только из-за того, что в результате репрессий был полностью оголен и дезорганизован командный состав, немцам в 1941 г. удалось дойти до самых ворот Москвы.

Впечатляющая теория. После обвинений в том, что в силу излишней доверчивости он позволил Гитлеру внезапно напасть на Советский Союз, в вину Сталину ставится и военное поражение. А каковы же основания, положенные в основу такой теории? Совершенно верно, что в ходе чисток 1937 и 1938 гг. Сталин, по заслуживающим доверия сведениям, уничтожил от 20 000 до 35 000 кадровых офицеров Красной Армии. Тут теория Хрущева вполне обоснованна. Поскольку, когда политик убивает своих маршалов, генералов и офицеров, ему вряд ли стоит удивляться, если армия теряет боеспособность. Ликвидировать офицера Генштаба - все равно что срубить дерево: на подготовку майора Генштаба уходит от восьми до десяти лет, только после этого офицер способен организовать обеспечение дивизии или управлять его действиями. Сталин же казнил или отправил в лагеря по меньшей мере половину своего Генштаба.

Но почему диктатор уничтожил почти половину офицерского корпуса Красной Армии? Почему он ликвидировал 90 процентов генералов и 80 процентов полковников, которым палачи из НКВД приставили пистолеты к затылку? Почему трое из пяти маршалов, 13 из 15 командармов, 57 из 85 командиров корпусов, 110 из 195 комдивов, 220 из 406 комбригов, а также все командующие военными округами должны были пасть жертвами пуль одетых в зеленую форму расстрельных команд НКВД?

Сенсационный ответ, данный Хрущевым на XX съезде КПСС, звучал так: все те десятки тысяч офицеров, уничтоженных по обвинениям в государственной измене и враждебном отношении к партии, были невиновными, никто из них не являлся врагом партии, ни один не замышлял свержения советского строя, ни один не был немецким шпионом, в чем обвинял их Сталин. Все устроил Гитлер. Через свои секретные службы он снабдил Сталина ложной информацией о якобы существовавшем заговоре, возглавляли который маршал Тухачевский и другие выдающиеся военачальники. Были представлены свидетельства сотрудничества Тухачевского и его товарищей с германским Вермахтом. Хрущев в заключение сказал следующее: 'С глубокой скорбью вспоминаем мы здесь многих видных деятелей Партии и правительства, которые лишились жизней, не будучи ни в чем виноватыми. Но и выдающиеся руководители армии, такие, как Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Егоров, Эйдеманн и другие, также пали жертвами репрессий. Это были люди, которые верой и правдой служили нашей армии особенно Тухачевский, Якир и Уборевич. Они были выдающимися военачальниками. Позднее жертвами репрессий пали Блюхер и другие хорошо известные военные. В иностранной прессе однажды прошел заслуживающий внимания репортаж о том, что в ходе подготовки к нападению на нашу страну Гитлер приказал своим секретным службам передать нам

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату