— Ах, говорите тише, господин обер-атаман! — зашипел Мемега. — Вас слышно на улице! А что если вокруг уже шныряют его шпионы?
Все замолчали, прислушиваясь. Буравчик подумал, что вокруг действительно шныряют гномы из его охраны. За пыльной шторой ему нестерпимо захотелось чихнуть, и он чуть не до крови прикусил губу.
— Как обидно, — произнес ещё один гном. — Застукали, можно сказать, в самый решающий момент, когда наши друзья с Большой Земли уже прилетели на помощь.
— А вы полагаете, Ослик, что земляне могут у нас что-то существенно изменить? — скептически заметил Сигма. — Как бы их самих не накачали здесь гипнотическим порошком.
«Прекрасно, — сказал сам себе Буравчик. — Собралась вся интересующая меня компания. И они опредёленно что-то замышляют против Правителя. Осталось решить: на чьей же стороне я сам?..»
— Да, я верю, что они смогут нам помочь, — убеждённо заявил Ослик. — И если бы не глушилки, мы уже смогли бы предупредить наших друзей об опасности, которая их здесь поджидает.
— Я согласен с Осликом, — сказал Квантик. — Ракеты землян абсолютно неуязвимы. Узурпатор не сможет и дальше спокойно травить гномов, если у него над головой будут висеть корабли с межпланетными наблюдателями. Я уверен, что земляне быстро найдут способ положить конец этому чудовищному преступлению.
— Даже если земляне сами попадут в ловушку, свобода не за горами, сказал Ослик. — Всё больше гномов вступает в Союз вольномыслия, и на нашу сторону переходят неприкасаемые — чиновники, капиталисты, полицейские и даже министры. Да-да! Один министр и почти все капиталисты из большого пленума на нашей стороне!
Буравчик едва устоял на ногах: минуту назад он даже не представлял, что дело могло зайти так далеко.
— Ладно, хватит болтать, — сказал Пшигль. — Если этот министр приезжал сюда шпионить, пора сматывать удочки. Все документы и списки надо уничтожить или быстро увезти отсюда. У кого есть предложения на предмет нового места дислокации штаба Союза?
— В этом нет необходимости, — послышался вдруг чей-то голос, и из-за шторы выступил сам министр Пропаганды его сиятельства Верховного Правителя.
— Господа, — сказал он опешившим заговорщикам, — я с вами.
В кабинете будто гром грянул.
— Да-да, — подтвердил министр. — Это не шутка и это не провокация. Вы сейчас же можете занести в списки Союза ещё одного высокопоставленного гнома. Надеюсь, что смогу быть вам полезен.
Никто не смел произнести ни звука.
— Господа, — продолжал Буравчик, заметив в лицах гномов замешательство и недоверие, — господа, месяц назад я стал соучастником ужасного преступления против собственного народа, и с тех пор не было ни минуты в моей жизни, чтобы я не раскаивался в содеянном. Поверьте, я говорю искренне.
Все смотрели на Буравчика, а он переводил взгляд с одного на другого.
— Я ему не верю, — заявил Пшигль. — Это просто уловка, чтобы задержать нас и взять с поличным. Он слышал, что мы собираемся уничтожить списки, и теперь оттягивает время до приезда полиции. Надо связать его и уходить.
— Мне не нужно дожидаться полиции, — сказал Буравчик и отдернул штору. — Смотрите.
Заговорщики погасили свет и приблизились к окну. За деревьями, методично окружая дом, перебегали гномы из охраны министра.
— Стоит мне запустить этой чернильницей в стекло, и сюда ворвутся два десятка агентов секретной полиции. — Буравчик взял в руку мраморную чернильницу со стола.
— И это тоже уловка, — продолжал настаивать Пшигль. — Сожгите документы сейчас же.
— А я почему-то ему верю, — возразил Квантик. — Он нравился мне ещё тогда, когда работал репортёром.
— В таком случае нам остается только проголосовать, — сказал Сигма. Кто за этого господина?
Руки подняли Ослик и Квантик.
— Кто против?
Руки подняли Пшигль и Мемега.
— Хм, — сказал Сигма, — выходит, поровну.
— А вы-то сами как голосуете, господин Сигма? — напомнил ему Ослик.
— Я? Правда, ведь я тоже должен проголосовать. Пожалуй, я… — Сигма пристально посмотрел на Буравчика. — Пожалуй, я «за».
Вечером того же дня Пупс выслушал по телефону два доклада от своих министров. В первом Фокс докладывал о том, что в деле по розыску банды Ханаконды нет ни малейших сдвигов. Во втором Буравчик сообщал, что никаких следов Ослика пока не удалось обнаружить, но он не теряет надежды и продолжает активные поиски.
Молча повесив трубку и машинально включив телевизор, Пупс в полном отупении выслушал ежевечернюю нравоучительную установку о необходимости безграничной любви и преданности по отношению к Верховному Правителю. Опомнившись, он вырвал штепсель из розетки, хватил об пол дорогую фарфоровую вазу и, гневно сопя носом, залез с головою под одеяло.
Глава десятая
Провалившись в расщелину и падая камнем в пелену облаков, Карлуша и Пухляк не растерялись, а сразу дёрнули за кольца своих парашютов, поэтому через минуту их падение превратилось в спокойное и даже приятное парение над густыми ватными облаками.
Ярило и Злючкин, для которых всё было в новинку, напротив, пришли в полнейшее смятение и ещё долго падали, вцепившись друг в друга и набирая скорость. При этом Злючкин для чего-то пытался подмять академика под себя.
— Да пустите же наконец, идиот! — зарычал Ярило, понимая, что вот-вот будет поздно. — Кольцо! Нужно дергать за кольцо!!
Тут и Злючкин сообразил, что дело принимает нешуточный оборот; оба разлетелись в стороны и раскрыли парашюты. И вовремя: внизу уже отчётливо вырисовывались пожелтевшие деревья, чёрные квадратики огородов, редкие кирпичные постройки и пересекающая всю местность ниточка железной дороги.
Приземлившись на краю полотна, оба кубарем скатились по насыпи и шлепнулись в наполненную дождевой водой канаву. Последующие минут десять они сидели в воде и молчали.
Наверху прогремел железнодорожный состав, в окнах которого замелькали удивлённые лица пассажиров, которые не могли взять в толк, почему водолазные работы проводятся здесь, в грязной канаве.
Увидев нормальный поезд и нормальных гномов, учёные решили всё-таки выбраться из канавы.
— Слушайте, — сказал Злючкин через переговорное устройство, — а вам не показалось, что вслед за нами падали ещё какие-то…
— Нет, не показалось, — ответил Ярило неприязненно. — И как у вас вообще хватает наглости разговаривать со мной после того, что случилось?
Они выползли на шпалы, поднялись на ноги и огляделись. Кругом простиралась голая болотистая местность, украшенная редкими облезлыми кустами. Далеко, у самого горизонта, темнела узенькая полоска леса.
Вяло переругиваясь, товарищи по несчастью побрели по шпалам, рассчитывая в конце концов выйти к какому-нибудь населенному пункту.
Постепенно запасы воздуха в баллонах начали иссякать, циркуляция его внутри скафандров нарушилась. Обливаясь по'том, бедняги едва волочили ноги.
