Пупс схватился за руку и, цепляясь ногами за неровности, вскарабкался на стену. Они сели рядом и отдышались.
– В саквояже моё добро, – напомнил Пупс. – Оно стоит больше ваших четырёх тысяч.
– Хорошо, хорошо. Не хватало нам ещё ссориться из-за пустяков. Прыгайте первым.
– Нет, вы прыгайте.
– Хорошо.
По ту сторону стены загремел саквояж, затем почти бесшумно спрыгнул Гризль. Пупс прыгнул за ним следом, и земля ощутимо вздрогнула. Гризль сдавленно вскрикнул, – очевидно, он не успел посторониться. Послышались удаляющиеся шаги и затихающая брань.
С безграничной властью Верховного Правителя было покончено.
Глава двадцать шестая
Телезрители звонят в студию, потому что этого шоу нет в программе. Бигль предлагает сдаться. Дикий коротышка против железного робота
Ханаконда закончил чтение манифеста и вперил свои колючие глаза в объектив телекамеры.
– Запомните этот взгляд, – прошипел он зловеще. – Теперь вы все будете меня бояться. Бояться и ненавидеть. Ненавидеть, но бояться. Мне не нужно вашей любви, мне нужно ваше послушание. Послушание и страх – именно это необходимо для поддержания нового порядка, который, – Ханаконда торжественно повысил голос, – я объявляю с этой минуты!
Он поднялся с места и тут только заметил, что Губошлёп делает ему какие-то отчаянные знаки из-за стекла режиссерской кабины. Он приложил к уху радиосуфлер и услышал:
– Шеф, тут творится что-то непонятное! Зрители звонят наперебой и спрашивают, почему этого нет в программе. Кажется, они принимают вас за клоуна из шоу вечерних страшилок!
– Что… Что ты сказал?.. – Ханаконда задрожал от ярости, на его губах выступила пена. – Они приняли меня за клоуна?..
– Погодите, шеф, ещё кое-что! На связь вышел Бигль, Тайный министр, он хочет с вами поговорить!
В радиосуфлер ворвался голос Бигля:
– Ханаконда, слушайте меня внимательно: только что мы взяли двух типов, которые запалили автостоянку. Это ваши дружки – Тефтель и Жмурик. Сейчас мы отправим их к вам, а дальше думайте сами. Они вам всё объяснят, потому что нам вы всё равно не поверите. Предупреждаю сразу: если не начнёте выходить по одному с поднятыми лапами, забросаем слезоточивыми шашками и начнем штурм. Всё поняли?
– Тьфу на тебя, – прохрипел Ханаконда. – Моя уже взяла, Пупсу хана. А этих двоих можешь оставить себе…
Но в это время в коридоре уже слышались голоса Тефтеля и Жмурика: «Не стреляйте, не стреляйте!»; Хорёк, который держал на прицеле дверцу лифта, пропустил их на этаж.
– Шеф! Шеф! – закричали те наперебой. – Всё кончено! Порошок больше не действует, они все очухались! Надо сдаваться, шеф, пока ещё не поздно! Бигль обещал, что, если мы выйдем с поднятыми руками, он устроит нам вполне приличные условия – там, на болоте. Чистые продукты, баня, смена белья…
– На болоте?! – взвизгнул Ханаконда и схватил Жмурика за горло.
Это было тем более несправедливо, что про болото сказал не Жмурик, а Тефтель. В запале Ханаконда душил все сильнее и сильнее, и, если бы ему не разомкнули руки, работы у полиции бы поубавилось.
– Пошли, уходим, – скомандовал шеф. – Фараоны так и не поняли, что у нас есть вертолёт.
– Но, шеф… – пролепетал Тефтель.
– Что такое?
– Они знают, что у нас есть вертолёт.
– Откуда они могут это знать, болван?
– Я им сказал. Я же не думал…
Ничего не сказав, Ханаконда размахнулся и нанёс Тефтелю сокрушительный удар в челюсть. Но толстокожий здоровяк лишь покачнулся и потер ушибленное место, зато сам Ханаконда схватился за кулак и зашипел.
Из шахты лифта послышался голос Бигля, говорившего через рупор:
– Даю вам одну минуту! Только одну минуту! Спускайтесь вниз с поднятыми руками! Это последнее предупреждение, через минуту мы начинаем!
– Все наверх, – скомандовал Ханаконда. – Росомаха первым.
Росомаха послушно поскакал первым, за ним следом побежали пятеро вооруженных бандитов. Выход на вертолётную площадку был свободен. Ханаконда открыл щиток и повернул рубильник.
Вспыхнули огни, и в ярком свете все увидели возвышающуюся на пути к вертолёту огромную фигуру лысого коротышки в тёмных очках и чёрном блестящем плаще, свободно свисающем до самого пола. Он был безоружен, руки его были сложены на груди, ноги уверенно расставлены.
– Огонь, – сказал Ханаконда.
Бандиты вскинули автоматы и разом затарахтели. Пули загудели и зазвенели по арматуре. Одна из пуль, расплющившись, рикошетом ударила Росомахе в истерзанную задницу. Несчастное существо взревело, как пароходная сирена.
– Взять его! Фас! – крикнул шеф.
Обезумевший от боли зверь-полукоротышка бросился на «Дружка» и вцепился зубами в его резиновое лицо.
– За мной, – махнул рукой шеф, и бандиты следом за ним быстро запрыгнули в вертолёт.
Робот отшвырнул от себя рычащего звереныша, но в то же мгновение вертолёт оторвался от площадки. Сильно оттолкнувшись обеими ногами, «Дружок» прыгнул и уцепился за посадочную лыжу. Машина тяжело осела, но винт прибавил обороты и вытянул её на подъем. В момент снижения Росомаха с визгом прыгнул и тоже уцепился, но не за лыжу вертолёта, а за плащ робота, изрешечённый пулями. Словно кошка цепляясь когтями за дырки, он взлетел по плащу наверх и юркнул внутрь вертолёта. Машина взмыла высоко в тёмное небо, башня и высыпавшие на взлетную площадку полицейские скрылись из виду.
Глава двадцать седьмая
Ханаконда снова становится опасен. «Дружок» выходит из игры. «Космические поставки» в последний раз работают на бандитов
Зарево давилонских огней осталось позади, внизу со всех сторон темнел лес.
– Куда лететь, шеф? – спросил Хорёк, сидевший за штурвалом.
Ханаконда развернул на коленях карту и, склонившись над нею, напряженно думал. Он уже никуда не смотрел, а только сосредоточенно думал. Думал так, что на лбу у него вздулись и ходили ходуном синие прожилки.
– На юго-запад, – наконец произнес он тихо. – В Научный городок.
– А потом куда рванем?
– Потом на Большую Землю.
– Что?! – от неожиданности Хорёк завалил вертолёт на бок.
– Осторожно, болван. Здесь, на Луне, нам не спрятаться, слишком тесно. На Большой Земле нас
