– Поторопись, Норм, – прокричал приятель в дверь котельной.
– Заткнись! – откликнулся Норм прямо ей в ухо. Она округлила глаза. Но одежда играла такую большую роль! Чем по сравнению с ней был один час неудобства и скуки? В конце всего этого она получит жакет, а это главное. Она сказала своему брату, что ради жакета пойдет на все, даже будет работать в отцовском магазине. А потом он предложил ей эту мысль.
– Двадцать пять с каждого, – сказал Реджи четырем парням, собравшимся в темной котельной многоквартирного дома. – Пойдет, Мак?
Маккензи пожала плечами.
– Одежду я снимать не буду, пусть будет темно, все должны пользоваться презервативами.
– Подходит, ребята? – спросил Реджи, те что-то пробормотали в знак согласия.
Пол в котельной был бетонным. Реджи принес два одеяла и попросил всех парней снять пиджаки. Несмотря на эти меры, спина ее болела, а Норман все продолжал.
– Что ты застрял, Норм? – поинтересовался кто-то и захихикал. – Еще не привык к настоящему делу?
– Иду! – проворчал Норман прямо ей в ухо.
– Ну давай уже! – подогнала его Маккензи. Это было насилие. Грубое и скучное, мрачно подумала она. Но девушкам приходится это терпеть, чтобы получить то, что они хотят.
– О-о-о… – дернулся Норман. – А-а-хх! – Он свалился на нее, и она его столкнула.
– Там еще твой презерватив. Не укладывайся на мне спать, бревно. Гони монету и помни: если кому- нибудь расскажешь, клянусь, Реджи тебя убьет!
– Да… да…
Норман вытер пот, застегнул брюки и ухмыльнулся. Она немного подвинулась на импровизированной постели, пытаясь поудобнее устроиться. Она ждала четвертого посетителя. Она подумала о кожаном жакете, который уже трижды примеряла. Это была просто фантастика. Он был такой мягкий.
Она различала силуэт четвертого парня, нерешительно стоявшего перед ней. Она не знала его.
– Поскорее, – поторопила она. – Надел презерватив?
– Да. – Он стянул брюки и припал к ней.
С этими неуклюжими коренастыми мальчишками, живущими в Бронксе, она и познала секс. И этот опыт не заставил ее жаждать продолжения. Секс – это немного больше, чем простая терпеливость. Надо ждать, пока парень пыхтит и сопит. Один их них попытался прикоснуться к ее груди, но она откинула его руки. Никто не осмелится ее поцеловать. Презервативы были проверены.
– Я не собираюсь забеременеть и секундой раньше того, как мне исполнится тридцать лет, – поклялась Маккензи. А может быть, и тогда будет слишком рано. В детях нет ничего шикарного. Если только у тебя мешки не набиты деньгами.
Она заметила, что парня, взгромоздившегося на нее сверху, она ощущает совсем иначе. Она лежала так же, как и с теми, другими, но он держал ее по-другому, обнимал руками ее тело. И он не просто толкал ее, а двигался медленно, искусно. Она почувствовала, что ее охватывает возбуждение, а внизу у нее стало влажно. Еще * * *несколько минут его энергичных движений в полной тишине, и он увеличил их скорость; она почувствовала оргазм. Она схватила его за плечи, но рот не открывала и ничего не говорила. Когда и он достиг высшей точки, она спросила, как его зовут.
– Эдди, – спокойно сказал он и натянул свои брюки. – Твой брат – сводник, ты знаешь об этом?
– Тебе же понравилось, на что же ты жалуешься?
– Да и тебе понравилось.
Она встала и подтолкнула его к двери.
– Вот твой пиджак. Если ты кому-нибудь что-нибудь расскажешь, мой брат убьет тебя, ясно?
Он ушел вместе со всеми остальными. Она взяла одеяло и поспешила вернуться в квартиру. Она долго принимала ванну. В своей спальне Маккензи жадно пересчитала доллары. Ну а теперь – к творческой стороне дела: как объяснить матери, откуда взялись деньги?
В восемнадцать лет Майя была красавицей. Блондинка, как и ее отец, она выглядела истинной американкой. Высокого роста, волосы до плеч, короче никогда не стриглась. Ее подруга Карен считала, что она просто хочет быть полной противоположностью своей матери, которая практически брилась наголо. Корал считала, что короткая стрижка придает женщине современный облик. Майю угнетали редкие визиты Корал в школу, ее страшили неизменно следовавшие за ними вопросы типа:
– Твоя мать актриса или еще кто-нибудь в этом роде?
– Нет, она редактор журнала мод.
– Блеск! Она и правда выглядит не как все. Одевалась Корал очень броско. Ее клинообразную стрижку подчеркивали объемные пальто и капюшоны, шали, шарфы и накидки. Она хотела, чтобы и Майя одевалась так, но дочь яростно сопротивлялась. Когда Корал ей что-нибудь покупала, она всегда пыталась по-своему откорректировать костюм: добавляла блузку с рюшами, шаль с бахромой – что-нибудь мягкое, что скрадывало рубленые формы.
– Неверно, неверно, неверно! – Корал вздыхала, когда видела изменения, внесенные Майей. – У тебя это выглядит как в «Литл Уимен».
По вечерам Корал обычно не было дома из-за поздних заседаний и деловых обедов. Когда очередной выпуск журнала был готов к печати, она пригласила на обед Уэйленда. Уэйленд Гэррити недавно стал директором самого модного нью-йоркского магазина «Хедквотерз», или «ХК», как его часто называли. Майя любила, когда он приходил. Она выбежала, чтобы приветствовать своего друга. Они не виделись несколько месяцев.
