– Ну, что ж! Удачи тебе.
Она взяла его за руку. Было так приятно ощущать его силу и тепло. Он посмотрел на нее обычным своим беспомощным и влюбленным взглядом и придвинулся ближе. Не успев опомниться, она уже целовала его, тесно прижавшись к его телу. Она позволила, чтобы его язык проник ей в рот. Она начала сосать его и забирала все глубже в рот, потом тихо застонала. Он сильно прижал ее к себе, их тела касались друг друга от плеч до бедер. Их пронизывало удивительное чувство близости и волнения.
– О Боже, – стонала она.
Маккензи открыла глаза и смотрела прямо в его удивительные темно-синие глазищи. Сейчас они были затуманены желанием и заботой о ней. Ей стало трудно не обращать внимания на его неугомонную сексуальную энергию, он так сильно желал ее. Она прикрыла глаза, когда они поцеловались еще раз. На этот раз более настойчиво и страстно. Может, это любовь? А, может, ей это только кажется? Его руки нежно сжали ее груди. Внизу она стала совсем влажной и начала бешено пульсировать!
Ей так хотелось прижаться к нему совсем обнаженной, чтобы его член терся о ее тело и нашел свое место между ее ног. И вошел в нее. Это просто сумасшествие! Она оторвалась от него, прежде чем они смогли зайти слишком далеко.
Но напоследок прижалась к нему и поцеловала.
– Нет, – сказала она, – нет, Эдди… Сейчас я уже не отвечаю за себя…
– Что же в этом плохого? Он серьезно посмотрел на нее. Она покачала головой.
– Нет, так нельзя. Ты можешь считать меня сумасшедшей, но для меня существуют мои собственные моральные нормы! – Вдруг она хихикнула. – Черт бы их побрал!
Он не улыбался, направляясь к двери. Она шла за ним; Эд повернулся к ней, когда взялся за ручку.
– Я не стану вести себя, как дикарь в пещере, и не стану колотить тебя по голове дубинкой, но как бы мне хотелось сделать именно это! Кому-то нужно вбить в тебя немного здравого смысла. – Он пожал ей руку. – Ты, так же как и я, знаешь, что когда-нибудь мы будем вместе. Ты это знаешь, не так ли?
«Да, – подумала она. – Я это знаю! Я не знаю, как это случится, но нас притягивает друг к другу, как магнитом». Она пожала плечами.
– Я не знаю, что и думать, Эдди. Но спасибо за то, что ты пришел ко мне…
– Ты мне благодарна? – зло спросил он. Потом пристально посмотрел на нее и закрыл дверь за собой.
Маккензи понимала, что он любит ее гораздо больше, чем ее когда-нибудь сможет полюбить Элистер. Она пошла к себе в студию.
– Успокойся, бэби. – Она похлопала себя по животу. – Мама постарается, чтобы все было в порядке. Я тебе это обещаю!
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
В «Лейблз» в ее любимой колонке «Сплетни» было напечатано следующее:
«За ленчем в «Серендипити» встретились две «старые школьные подружки» – так сказали о себе Ее Величество Мода Маккензи Голд и Майя, дочь Корал Стэнтон. Маккензи Голд шокировала публику, появившись в своей пронзительно розовой виниловой куртке с бахромой и облегающих черных джинсах. На ней было, как обычно, огромное количество аксессуаров прямо из Диснейленда, а макияж наложен, как для праздника Хеллоуин. Обе леди заказали салат из цыпленка карри и «Перье». Они сидели и болтали два часа. Как заметила мисс Голд, «беседа была о чем угодно, но только не о моде!»
– Ты испытывала оргазм? – спросила Маккензи. – Это все, что я хочу узнать от тебя.
Майя вздохнула и отрицательно покачала головой. Она оглянулась и увидела, что на них все глазеют. Ее встреча с Маккензи проходила при повышенном внимании к ним со всех сторон. Их появление вызвало небольшой ажиотаж. И фотографы совершенно ослепили их своими вспышками…
– Дорогая, как я рада, что снова вижу тебя! – завопила Маккензи. – Сука, какая ты тощая!
Со времени звонка Майи прошло шесть недель, и только сейчас она смогла выкроить в своем плотном рабочем графике время для ленча. Стоял промозглый февраль. Было слишком холодно даже для зимы.
Их провели за хороший столик. Маккензи повесила несколько кашемировых шалей на спинку стула.
– О-о-о! – радостно вздохнула она. – Как мне здесь нравится.
Она радостно улыбалась, когда принесли бутылку французского сидра от хозяев ресторана. Наклонившись к Майе, она сказала:
– Ты видишь, как они охотно делают подарки, когда уже чего-то достигнешь. Мне бы это все так пригодилось, когда я голодала, живя в Виллидж! – Маккензи взяла меню у улыбающегося официанта, бросила на него быстрый взгляд и сказала: – У них лучше всего получается салат из цыпленка карри. – Она не дала Майе возможности промолвить ни слова. – Принесите нам два салата! Как приятно поесть, когда Элистер не следит за каждым твоим глотком. Он посадил меня на жуткую диету, мне теперь приходится лакомиться потихоньку от него. – Она передохнула и начала внимательно разглядывать туалет Майи. – Это его дизайн? – спросила она, кивнув на костюм подруги. – Боже, какой же элегантный! Он так сильно отличается от моих, но мне жутко нравится! – Она чокнулась с Майей. – Теперь твоя очередь. Ты уже помирилась со своей матерью? Что случилось с ее лицом? Твой друг Уэйленд предлагает, чтобы я открыла свой бутик в помещении «Хедквотерз», но я пока все еще думаю. Ты встречалась с Дианой Вриланд? Мне все интересно услышать от тебя.
Им подали еду, и это на время остановило поток ее вопросов и дало Майе шанс ответить на некоторые из них. Маккензи накинулась на салат, как будто она голодала несколько дней. Она потребовала, чтобы им подали еще хлеба, масла и соус. Она ела, испуская тихие стоны и приговаривая:
– О-о-о! Как же вкусно!
Майя пыталась рассказать ей о своем пребывании в Париже так, чтобы уложиться в короткое время ленча, состоявшего всего лишь из одного блюда.
