замужем. Впрочем, что это я сплетничаю? Ты же ему работу предлагаешь! Я думаю, он не откажется подработать.
– Если они выйдут на подиум вдвоем с Нанду – эффект будет потрясающий! Все женщины попадают и расхватают весь наш товар! – с воодушевлением воскликнула Милена.
– Ну что ж, пойдем с ним познакомимся, – предложила Элена.
Женезиу поначалу скептически отнесся к предложению смуглой красотки, но потом все же уразумел, что ему и в самом деле предлагают работенку, и к тому же, похоже, непыльную. Но именно в этом он и увидел главный подвох.
– Вы что же, хотите сказать, что я буду расхаживать в трусах, а все вокруг будут на меня смотреть? Но я же не голубой, сеньора. – Женезиу недвусмысленно подмигнул Милене.
– При чем тут голубой, не голубой? – удивилась она. – Какое это имеет значение? Я приглашу тебя на ближайший показ мод, и ты сам увидишь, что это такое. У моего парня тоже были на этот счет комплексы, но он побывал на показе, и ему понравилось.
– Ну коли так, сеньора, я возражать не буду! Милена простилась с Женезиу, простилась с Эленой и поехала посмотреть, как идут работы в магазине. В том, что она сумела уговорить работать этого парня, она увидела счастливое предзнаменование.
Милена понаблюдала, как работают оформители. Отлично получается, не магазин, а игрушечка. Она отдала им эскиз последней стены.
– Когда думаете закончить? – спросила она.
– Работы у нас еще недели на три, – отвечал художник. – Устраивает?
– В самый раз. За это время мы как раз закупим и оформим товар.
«А там и Нанду выйдет», – мечтала, возвращаясь домой, Милена. Они поедут в свою квартиру, отключат телефон, дверной звонок, они будут одни на свете и будут любить друг друга, как…
Чаще всего она вспоминала ливень по дороге из Ангры, когда Нанду был вынужден посадить вертолет. Тогда он еще боялся ее, а она уже знала, что для нее нет никого на свете дороже…
Они целовались тогда как безумные. Промокли до нитки, и он вытирал ее словно маленькую девочку, так заботливо, так нежно. И тогда она ему доверилась, поняла, что они будут непременно счастливы. Поняла, что такое счастье. Счастье – это чувствовать себя в добрых, ласковых, сильных руках, таких надежных, таких уверенных.
Она слышала голос Нанду, чувствовала кожей его кожу, помнила его объятия, его поцелуи, их взаимную страсть и всей силой этой страсти надеялась, что он должен выйти – сейчас! Сейчас же! Как можно быстрее!
Стоило ей подумать о встрече, как ее начинало колотить будто в лихорадке, и она понимала, что может умереть от любви.
«Я сильная, сильная!» – твердила себе тоненькая красивая девушка в темных очках, которая вела светлый автомобиль, выбирая окраинные улицы, где было меньше движения. Она ехала наугад, только чтобы ехать. Вперед, вперед, двигаться, двигаться – только в этом было сейчас ее спасение. Она и представить себе не могла, что снова окажется в четырех стенах своей спальни и снова будет кусать подушку в немом отчаянии и ярости.
А город готовился к ежегодному карнавалу. Каждый квартал украшал свои улицы по-своему. Уже развесили цветные фонарики на деревьях, светящиеся гирлянды оплели дома. Здесь рабочие выкладывали картину из цветов, там прилаживали яркие рекламные щиты с танцующими красотками. Дуновение веселого праздника доносилось до Милены вместе с душистым запахом цветов, беспечным смехом из окон, зажигательной музыкой. Еще вчера она сжалась бы, чувствуя себя чужой в этом радостном предвкушении веселья. Но сейчас и в этой будоражащей суете она видела счастливое предзнаменование – ее Нанду скоро отпустят! Отпустят! Отпустят!
Долго еще она кружила по ночному Рио. Вышла у порта на набережной и застыла, глядя на мерно работающий океан, который не уставая гнал и гнал к берегу темные волны.
Вглядываясь в него, вбирая его ритм, она словно бы сливалась с океаном, проникалась его энергией.
«Как давно я не была в Ангре, – подумала она. – Мы же с Нанду земноводные, и неизвестно, где нам лучше – в воде или на суше. Начало всему положил тот ливень, а потом ослепительное море Ангры… Мы поедем туда вместе, любимый! Только вместе!»
Глава 10
Атилиу не скрывал от Элены, что обедал в ресторане с Изабел. Элена подходила к телефону, когда Атилиу звонила Бранка, и говорила своим самым чарующим голосом.
– Тебя соблазнительница-обольстительница, – звала она мужа, а он смеялся.
Невольно вспоминала Элена и недовольство Тадиньи. «Эта ваша Флавия, – ворчала служанка, – положила глаз на вашего мужа. Никогда ей не прощу, что в ваше отсутствие она ему банки с консервами открывала и виски с содовой подавала, а смотрела при этом так, что сеньор Атилиу не знал, куда ему деваться».
Словом, вокруг Атилиу по-прежнему вился женский хоровод, и Элена прекрасно понимала, что, если она и в дальнейшем будет отказываться от приглашений мужа пообедать или провести в ресторане вечерок, у него всегда будет какая-нибудь компания и рано или поздно появится и ощутимый результат этих вечеров.
Когда Атилиу вновь пригласил ее вечером в ресторан, она ответила, что пойдет с удовольствием.
Атилиу так по-детски обрадовался, что Элене сделалось даже стыдно, что она обделяет мужа столькими радостями. Обделяет и в большом, и в малом. Но все-таки она верила в их любовь, которая преодолеет любые трудности.
На радостях Атилиу пригласил с ними и Эдуарду, и Леу, а где Леу, там и Катарина. Леу позвал еще и Милену, так что в ресторан отправилась целая компания, собираясь отлично повеселиться.
