какое-то дело. Я, со своей стороны, могу устроить так, что ваши акробаты и шуты будут как сыр в масле кататься...
Тем временем вокруг собралась небольшая толпа кутавшихся в полотенца циркачей, и Заггар теперь обращался сразу ко всем, причем речь его вызывала заинтересованное перешептывание и одобрительные взгляды.
— Что же касается лично тебя, Конан, то для бойца, обладающего такими достоинствами, возможности открываются поистине беспредельные! Чего доброго, жители города увенчают тебя короной белого золота и сделают своим полубогом... Конечно, — продолжал он, поглядывая на зрителей, — здесь есть и другие, наделенные немалыми воинскими талантами, и эти таланты будут по достоинству вознаграждены... — Он не назвал конкретных имен, к видимому разочарованию Роганта. — Скоро вы убедитесь, что не каждый бой на арене длится до смерти, да и не во всякой схватке, скажем так, полностью непредсказуем исход... — Тут аргосец хитро улыбнулся. — Мы всячески стараемся так обустроить выступления наших атлетов, чтобы и им было хорошо, и многоуважаемые посетители нашего Цирка были полностью удовлетворены... А посему блистательные возможности, которые я имею счастье вам предлагать, вовсе не подразумевают ненужного риска!
— Если Конан станет драться на тебя,— неожиданно сказал Ладдхью, — большая часть того, что он заработает, должна будет оставаться у него. — И он отеческим жестом приобнял киммерийца за широченные плечи.— Незачем больше отдавать Роганту треть его выручки.
— Естественно, незачем! — раздался негодующий голос Роганта, продолжавшего нежиться в бассейне. — Я в этом больше не нуждаюсь и не хочу получать деньги подобным путем. Тем более, что и дерусь-то я лучше него. Это я научил его всему, что он умеет!
И человек-гора напряг могучие мускулы, чтобы все могли убедиться в его отменном здоровье.
— Значит, договорились, — сказал Заггар. — Конан будет получать все, кроме той трети, что идет управителям Цирка. — Ладдхью осторожно кивнул, а Заггар подумал и добавил:
— Но, конечно, он станет сражаться только в тех случаях, когда риск, по его мнению, будет не слишком велик...
— Подраться я вовсе не возражаю! — заявил Конан.— Но только с одним условием: моим друзьям никакая опасность грозить не должна!
Он оглянулся на артистов и ощутил, как на его руку легла легкая ладошка Матильды.
— Ничего не бойся, о, воин! — снова заулыбался искатель талантов. — Я думаю, мы непременно достигнем взаимовыгодной договоренности! И он продолжил свои переговоры с Ладдхью.
Обсуждение вышло бурным и напряженным. Минуло немало времени, прежде чем сделка все-таки состоялась. Конан же тем временем растянулся на теплой мраморной скамье. Там им занялась опытная массажистка, и вскоре он снова сладко заснул.
Глава седьмая
ГЕРОИ
Ночь цирковые артисты провели в роскошнейших апартаментах, примыкавших непосредственно к баням; судя по всему, то и другое некогда составляло часть храмовых резиденций.
Было вдосталь вина и музыкальных инструментов, звучавших допоздна. Конан и Сатильда в конце концов отрешились от мирских забот на открытой террасе с видом на город. Они устроились на обтянутом шелком диване, и тигрица Квамба, посапывая, разлеглась у них в ногах. Когда Скорфос, Бог Солнца, выглянул из-за восточного горизонта, Сатильда лишь застонала и глубже зарылась в подушки. В отличие от нее, Конан вскоре был уже на ногах. Натянув на себя просторную, расшитую золотой ниткой тунику (подарок гостеприимных хозяев), киммериец отправился посмотреть окрестности Империум-Цирка, а заодно раздобыть что-нибудь на завтрак.
Его внимание привлекло рычание и рев животных, и спустя некоторое время он оказался на задах гигантского цирка. Там, отгороженное рослыми кипарисами, помещалось великое множество загонов и ям. Цирковой зверинец поражал своими масштабами, и кого только тут не было! Львы в клетках с латунными прутьями, слоны из джунглей, прикованные за ногу здоровенными цепями, крокодилы, кишащие в исполинских емкостях с водой, врытых в каменистую землю. Стойла, загоны для быков, всяческие мастерские... равно как и помещения для коз, кур и овец, предназначенных в качестве корма для хищников, — все это занимало немалый участок, простираясь вниз по отлогому склону холма. Зверье как раз пора было кормить. Занимались этим целые множество рабов. Невольники деловито сновали туда и сюда, и редко кто поворачивал голову, чтобы посмотреть на любопытствующего киммерийца.
— Тяжелое это дело — управляться с животными! А сколько пищи им надо! Мулы, погибшие вчера, съедены уже дочиста...— Конан обернулся на жизнерадостный голос и увидел Мемтепа, подходившего к нему по усыпанному сеном проходу. — В Империум-Цирке содержится множество разнообразнейших животных, привезенных с разных концов империи,— продолжал евнух.— В основном, конечно, всякие диковинки, ну, и кровожадные хищники — надо же считаться с запросами публики! Какой шум стоит здесь каждое утро!.. — Мемтеп остановился, прислушиваясь к жуткому хору: со всех сторон доносились завывания, рев, пронзительный визг. — А ты что скажешь, Конан? Утолил ли ты ежеутреннюю потребность в мясе и хлебе насущном?..
— Я-то выспался и поел, — сказал Конан.— Но если ты припоминаешь, у нас с собой два здоровенных хищника, и они тоже, я думаю, не отказались бы чего-нибудь пожевать. Или, может, ты намереваешься им скормить кого-нибудь из служителей?..
— Ах, да! Как же, как же, медведь и тигрица. Не изволь волноваться: о них позаботятся. А пока разреши мне показать тебе, где тут что...— И Мемтеп махнул рукой в сторону громоздящейся стены Цирка, окруженного бесчисленными пристройками. — Не правда ли, он по-своему великолепен? Он считается одним из чудес нынешней Стигии...
— Его не было тут несколько лет назад, когда я проезжал мимо, — сказал Конан.
— Конечно, не было,— согласился евнух, проводя гостя между грудами гниющих овощей и забором, за которым бродили косматые, клыкастые и потрясающе вонючие вепри. — Строительство началось, когда на трон взошел нынешний Тиран, блистательный Коммодорус, а храмовый Первосвященник Некродиас дал свое благословение. Завершилось же оно всего четыре года назад. Видишь ли, до тех пор храмовые владения, по существу, пустовали. Здесь, где мы с тобой стоим, располагался змеиный сад, примыкавший к местам священного поклонения вон они там... — И Мемтеп указал рукой на приземистые здания под зелеными крышами, видневшиеся позади цирковых сооружений.— Строительство Цирка, а после и управление им было отдано на откуп коринфийскому торговому землячеству, благо в него входят многие богатейшие и наиболее образованные жители Луксура.
К слову сказать, именно они выстроили замечательные акведуки, благодаря которым наш город, вполне возможно, вырастет вдвое. Их талант и прозорливость, помноженные на богатства и трудолюбие Стигии, уже создали поистине удивительные...
— Ну и кто платит за все это? — перебил Конан. — И ради чего?
— Владельцев много, но ты знай, что Цирк себя окупает, причем многими способами. Во-первых, плата за входные билеты. Далее, почти каждому хочется сделать ставку. Зрелище привлекает иностранных посланников и купцов, что, в свою очередь, идет городу только на пользу. Со своей стороны, мы всячески стараемся, чтобы наши союзники из Коринфии и Зингары чувствовали себя как дома. — Мемтеп провел Конана прочь от звериных вольеров в тень грандиозной стены. — Главное же состоит в том, что великолепные всенародные зрелища немало способствуют престижу государства и церкви и внушают уважение горожанам. С арены цирка им внушаются непреходящие нравственные ценности: трудись в поте лица, играй честно — и будешь вознагражден... — Подойдя к высокой деревянной двери, Мемтеп распахнул ее, и они с Конаном оказались внутри загородки. — Как ты, вероятно, уже выяснил из будничной жизни вашей собственной труппы, залог любого успеха есть повседневный труд и непрестанные упражнения...
Участок хорошо утоптанной земли, на котором они оказались, был занавешен сверху грубым рядном.
