медленно.
Миновав кухню (есть не хотелось), он поплёлся в холл, потом в комнату Махката – никого нигде не было. Вернулся в холл, опустился на диван, включил визор и без интереса вперился в экран. Шла какая-то музыкальная галиматья со стрельбой и голыми мужиками. Ничего интересного.
Прошло довольно много времени, кончилась одна передача, началась другая очень похожая на первую. Хахтияр просто ждал, время от времени ворочаясь и делая что-то вроде медленной зарядки, которая разгоняла кровь и прогоняла неприятные ощущения в застывших членах.
В передней послышался шум открываемой двери. В холл заглянул Махкат.
– О-о, ты уже проснулся. Будешь со мной обедать?
– Не хочу. Махкат, будь другом, дай хоть один жетон!
– Опять, снова-заново. Ты же знаешь, сейчас у меня ничего нет – всем распоряжается Матаран- ага.
Хахтияр поплёлся за Махкатом на кухню.
– Ну, найди где-нибудь. Попроси у Алги, тебе она не откажет.
– Хахтияр, ты же сам говорил: настоящий киши у женщин просит только одну вещь.
– В-ва-а! Когда это было! Здесь это просить не надо, в-ва! Тут это наденут и не спросят, а ещё раз наденут, догонят и снова наденут! Зачем просить?! В-ва!.. Ладно, денег не проси, согласен, мужчине это стыдно. Попроси одну вещь – один фильтрик, красненький, не-эжность семь.
– Нет, Хахтияр, не проси, не могу, – Махкат уже обедал. – Ты лучше скажи: чего ты ночью так страшно кричал, аж мороз по коже. Я таких зурдаганцев не помню.
– Сам так заорёшь, если без фильтриков трахнешь себя игольником. Попробуй, я послушаю. Поймёшь меня сразу, может, добрый станешь.
– Хахтияр, дорогой, давай завязывай с этим. Разве так можно? Даже твои жёны тебе говорят, что паразитацироваться так часто нельзя, вредно. А ты ещё голым игольником трахаешься! Посмотрись в зеркало, на кого ты стал похож.
– В-ва! Хорошо, что напомнил. Ты мне ещё свадебный подарок не сделал!
– Как не сделал?! Хахтияр, побойся халлаха, целых два сделал.
– Э-э… Эти подарки для моих двух жён. А мне другое нужно – ты знаешь что.
– Нету. Матаран-ага придёт, у него попросишь.
– В-ва! – Хахтияр повернулся и, ворча, пошёл из кухни. – Придёт! Он теперь скорей помрёт, чем придёт. Третий день со-бе-се-до-ва-ни-е проводит. Как можно сразу с десятью гёхпери бе-се-до-вать? Не понимаю… даже если делать это молча… С трёмя с ума сойдёшь! И ещё проводит проверку на совмещение… Хе-э!.. чего там проверять?.. Три дня! Игольник за полчаса больше даёт, чем три дня его собеседований и совмещений!.. Э-э… городской…
Хахтияр доплёлся до дивана, уселся и вновь тоскливо уставился в визор.
Зазвонил связон. Хахтияр посмотрел и равнодушно отвернулся. Вбежал, на ходу вытирая руки полотенцем, Махкат. По пути он убрал звук у визора и, сев напротив связона, включил его.
Звонил Матаран. Он был небрит и имел мятый вид.
– Махкат, бери Хахтияра и заходите ко мне через полчаса. Всё.
Связон звякнул отзвоном и экран засветился голубым фоном.
– Не пойду, – сообщил Хахтияр. – Пусть сначала премиальные даст. Сколько мы ему гёхпери нашли! После того, как объявление вышло, у Киийи чуть связон не сломался – звонок устал, х-хр-рыпеть начал! А он!.. Два жетона жалеет!
– Убьёт! Надо идти.
– Пусть убьёт, мне такая жизнь не нужна… – по щекам забиженного Хахтияра потекли слёзы. – Ты вон как приоделся, а на мне какой был бардак, такой и остался… Импы смеются. Старые, рваные шмотки…
Махкат сочувственно покивал, не став спорить и напоминать, куда ушли все деньги выделенные Хахтияру.
Приятель продолжал жаловаться:
– Тебя никто не обидит. У тебя такая женщина – настоящий убийца (Алга как-то воспротивилась желанию Хахтияра указать ей её женское место), да к тому же жандарм. А меня… – ещё несколько горючих слёз скатились из глаз бедняги паразматика.
Махкат присел рядом с Хахтияром и обнял его.
– Всё будет хорошо, дорогой. Подожди. Вспомни, как кричит зурдаганский хвастаст, наконец, дождавшись свою хванигу.
Хахтияр вспомнил. Получилось неубедительно.
Глава одиннадцатая
Когда Махкат с Хахтияром пришли в трёхкомнатный люкс Матарана, он уже побрился и привёл себя в приличный вид. По квартире бегало с десяток раздетых гёхпери, но Матаран их уже отдрессировал, и в комнату, где беседовали мужчины, ни одна не заходила, лишь изредка, приоткрывались двери и внутрь заглядывали любопытные личики, тогда Матаран хмурился и личики исчезали.
– Угощайтесь, – Матаран показал на забитый дорогими деликатесами столик.
Махкат с готовностью принял это предложение. Хахтияр отнёсся к нему равнодушно.
– Отбор я закончил, дорогие мои земляки. Отобрал предварительно самых красивых, молодых и послушных. Жаль, но девственниц тут нет, и жёны из них не получатся. Хотя… здесь всё так сложно и непросто, не то, что у нас дома… Может и получатся. Для других, конечно. Ладно, посмотрим. Большой гёхъеви повезём. Конечно меньше, чем хотелось бы, но больше невозможно. Я навёл справки, подсчитал, и получается, что точно смогу оплатить доставку семнадцати или, при хорошем раскладе всех дел, двадцати гёхпери. А желающих у нас уже много больше.
Пора разобраться с Гухрихаром. Сегодня надо идти к нему, завтра улетаем в Турцентр, а послезавтра садимся на космолайнер и отправляемся домой. Если не успеем, то следующий подходящий для нас транспорт будет почти через месяц. Этого допустить нельзя, поняли?! Здесь деньги летят как листья – ещё два месяца и я никого не смогу взять, а через три и сам не уеду. Я всё ясно объяснил?!
– Матаран-ага, – Хахтияр сполз с кресла и оказался на коленях перед хозяином, – убейте меня, зарежьте – никуда я не поеду…
– Вставай дурак, обратно поедешь не гурду – пассажиром. Не бойся. Тебе не ясно?! Вставай!
– Всё равно, не поеду…
Матаран полез за яджалом, но тут же вспомнил, что его временно отобрали.
– Гютюш, я жену тебе хотел дать, за премиальные. Бери любую, вези с собой домой… А ты!..
– Не надо мне жены, здесь в каждой помойной яме по пять жён валяется, я премиальные хочу.
– Не поедешь домой, хрен что получишь. Хочешь – сейчас выметайся! Иди, сдыхай от голода. Кому ты нужен, пя-аря-азма-атик гнилой. Иди!
Оставаясь на коленях, склонив голову и сжавшись, Хахтияр не уходил.
– А я ещё хотел сделать тебя своим главным наркоманом! Главным паразматиком!
Хахтияр поднял лицо на Матарана. К тоске и обречённости прибавилось удивление.
– Думал, будешь моим главным специалистом по фильтрикам, ты же лучше всех нас знаешь, как они действуют, как их применять, кому какие надо, какой сколько стоит. Ты один знаешь, где их купить подешевле. Просто так их не купишь, правильно?
Хахтияр кивнул. Он уже не сидел на коленях, униженно сгорбившись, а стоял на них – почти гордо.
– Бизнес надо делать! На всём! На паразитации тоже, чем она хуже того же чиртижа?
– Лучше-е!! – от всей души поддакнул Хахтияр.
– Правильно. Вот, я и думал, что завтра ты мне поможешь закупить товар и себе закупки сделаешь на свою премию. Ты не хочешь. Ладно. Ты хотел уходить – уходи. Я тебя отпускаю!
Хахтияр взвыл непонятным зурдаганским зверем, больше всего напоминая благодарного хвастаста, поймал ладони Матарана и, плача, стал покрывать их поцелуями.
– О-оу-уу, благородный зидатиль Матаран-ага, о-оууу, золото-о-ой… несравненный Матаран-ага, о-ууу, простите неблагодарного хайлатора, оу-ууу…
На лице Матарана на миг в правом уголке губ, как тик, появилась и исчезла змеиная улыбка.
– Ладно, ладно, хватит, прощаю. Садись.
