Матаран хотел было сообщить Махкату про идущую охоту, но передумал. «Не стоит. Шайтан с ним, пусть потом, получив своё, – пожалеет. И может, для него, Матарана, это и к лучшему – будет лишняя гёхпери, а таких, как Махкат, в Гурдили сотни».
– Желаю тебе ровной дороги, Махкат-джан, и удачи. Но боюсь, что ты вскоре пожалеешь о своём решении. Ты знаешь, я зря не говорю. Не думай, не я буду тому виной. Прощай.
Матаран, хоть малостью, но наказал слугу-ослушника своим пророчеством, надолго испортив ему настроение.
Перед самой посадкой в самолёт, сидя в окружении восемнадцати радостно возбуждённых гёхпери, Матаран, услышав сообщение про объект девяносто один, резко подобрался и весь ушёл в внимание.
@* ОДААВ-В-Зарабадж-497 ч21 (серия IX-686)* 7-21-7921
А/инициатор Фарон Ис (группа 74в) –>Координационный Центр
20.38 Объект 91 вместе с девицей вышел к остановке трама.
20.41 Объект 91 и его девица сели в трам.
20.49 Объект 91 с девицей сошёл на станции.
20.52 Объект 91 со своей девицей сел в экспресс-трол, направляющийся в сторону округа 'К' шестого сектора, в направлении противоположном ранее предполагаемому курсу объекта.
20.55 Прошу разрешения перевести засаду на объект 91 в новое место.
Как дальше развивались события, Матаран узнать не успел: их всех позвали на посадку в самолёт.
Самолёт увозил заинтригованного, но успокоенного и даже довольного последними известиями Матарана. По его подсчётам выходило, что продав две трети импортного гёхъеви (десять-тринадцать девиц) он уже оправдает все расходы на поездку и у него ещё хватит средств на келим за новую жену. И это не считая возможной выручки от полного чемодана фильтриков.
Неподалёку сидел Хахтияр, веселящий окруживших его девиц рассказами о своей крутизне. Он не выпускал из рук сумку, которую не мог доверить никому, – там лежали его собственные родные фильтрики и пара игольников. Ему льстило, что его с таким интересом и весельем слушают, но к самим гёхпери и их вывозу относился равнодушно. С начальством не спорят, но если считать гёхъеви-гарем и девиц в нём источником мужского кайфа, то в его маленькой сумке лежали тысяча гёхъеви и легион девиц.
Вот он его гёхъеви! – Хахтияр крепче прижал к животу сумку, с удовольствием ощущая её полноту и тяжесть.
Матаран предвкушал безоблачный месяц туристического праздного быта и не думал, как не думают о неотвратимости смерти, что, имея много, многим и рискуешь. И всегда хочется иметь ещё больше и ещё… и ещё…
И воздастся каждому за деяния его…
И остановится трудно, ибо жизнь это болото обыденности, а хотение – топь, манящая изумрудным ковром из трав возможностей, усеянных рубиновыми россыпями медовых ягод цели. И чем дальше ты отошёл от безопасной тропы, собирая и лакомясь сладкими ягодами, тем меньше у тебя шансов вернуться и тем глубже топи под тобой…
И нельзя остановиться – и всё жиже и жиже становится топь, всё хуже и хуже она тебя держит, и приходится двигаться вперёд всё быстрее и быстрее, руша вокруг себя всё, и уже не до ягод, и растёт под тобой бездна, и чернота вокруг и позади…
И получаешь ты своё, – почти всегда не то, что хотел, – оставив после себя кляксу провала и чёрный след позади.
Каждый получает своё, и каждый по-разному принимает своё: несёт, ломается, борется…
Каждый получает своё, предначертанное его силой и слабостью, умом, характером и окружением. И каждый следующий шаг это продолжение предыдущих и зародыш последующих. И ведёт тебя судьба по тропе предназначения, пока не сносит буря обстоятельств на другую тропу и несёт дальше… до следующего порыва ветра.
Петляет дорога судьбы…
И только, если ты сильный, умный и не один, ты сможешь себе сам выбирать тропы и строить свою дорогу – надёжно, если хорошо видишь сквозь туман будущего…
Матаран видел впереди только радужные перспективы и никаких сюрпризов в Аграшване.
Хахтияр был счастлив и не отпускал свои, как он думал, фильтрики.
Алга и Махкат не знали ничего, что могло бы омрачить их безоблачное будущее.
Негон и представить себе не мог, что его ждёт.
Человечество, соприкоснувшись с
Иерархи не представляли, с
Повесть вторая. ВЫЯВЛЕНИЕ ПАРАЗМАТА
Идя по жизни, ты пойми,
Всё крутится вокруг любви,
И бойся! – мимо не пройди,
Цветок прелестный, не забудь, сорви!
Любовь – вино, полёт, отрада.
Любовь и наказанье, и награда!
Она и мёд, и яд колючего венца,
И сладострастный стон блаженного конца!
Любовь – свобода и тюрьма,
Она безжалостна, противна и груба,
Она же ласки, нежность, сладкие слова,
И беззаветность, страсть, отвага и борьба!
И без любви вся жизнь растрата,
Хотя, она во всём и виновата,
Лишь с ней полна дней череда,
И что-то стоит жизни суета!
Часть первая
ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ
ОТСТУПЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
'Дражайший брат, Глубокий Прозорливец, я несказанно рад, госсектар Грроррыч, твоему возвышению в Службе ИЕРРРАРРРХИИ, ликую, что именно ты – достойнейший – пришёл на моё место Координатора Перемен Изменений с хуманитами. Сам я, как ты, дражайший брат, возможно, знаешь, возвышен на ещё более ответственное и почётное место Координатора Перемен Изменений с сумрачанами. Мой предшественник, любимейший братище, Глубочайший Прозорливец, грандсектар Ххррыч ушёл в Глубину и не поднялся. Положение серьёзное. Я буду
Внимательно и
Ещё раз прими мои искрение поздравления и самые благие пожелания!
Глубокий Прозорливец –
генсектар Иврраррыч.'
Грроррыч выпустил из пальцев горошинку мемосообщения и проводил её взглядом, чтобы она точно влетела в мусороприёмник.
«Старший брат… глубокий опыт… – туда тебе и дорога – в дыру… глубокую и старую, удобную и обжитую… Но… при всём том… советами полезными для ИЕРРРАРРРХИИ пренебрегать не должно».
