не удосужились заметить, я все время пытаюсь извиниться. Я повел себя бестактно. Я проявил себя невоспитанным грубияном. И я во что бы то ни стало намерен вымолить у вас прощение, даже ценой собственной жизни!
– Не сомневаюсь, мистер Картрайт, что извинение для вас – самая мучительная форма самоубийства.
– Ну-ка, перестаньте ссориться, – строго приказал мистер Хаккетт, вставая и разглаживая пиджак. – Извините, по мне придется вас покинуть. Пора бежать. Рад, что вы познакомились. Я хочу, чтобы вы сработались.
Картрайт застыл на месте. Потом он очень медленно развернулся к продюсеру.
– Ты хочешь, чтобы мы… что?!
– Да. Кстати, мисс Стэнтон будет писать сценарий по твоему детективу. Разве я тебе не говорил?
– Нет, – сдавленным голосом ответил Картрайт. – Нет, ты мне ничего не говорил.
– Ну вот, теперь ты все знаешь. Да, кстати! Я хочу, чтобы ты стал для мисс Стэнтон… – продюсер улыбнулся, – своего рода руководителем, советчиком и наставником. У нее нет никакого опыта в написании сценариев.
– У нее, – шепотом повторил Картрайт, – нет никакого опыта в написании сценариев?!
– Вот именно. Поэтому я хочу, чтобы ты ее поучил. Помоги ей, растолкуй, что есть что. Вы оба нужны мне здесь, в старом здании; будете трудиться под моим присмотром. Ее я поселю в старом кабинете Леса Уотсона, рядом с твоим. Мы там приберемся, поставим новую пишущую машинку, и он будет как новенький. Ты ее натаскаешь, научишь ее азам… ну, ты меня понимаешь! – а сам будешь работать над сценарием «Желания».
Картрайт забегал по комнате.
– Раз, два, три, четыре, – считал он вслух, полузакрыв глаза. – Пять, шесть, семь, восемь… Нет, ты никуда не уйдешь!
Рванувшись вперед, он перегородил путь мистеру Хаккетту, который направился было к выходу. Картрайт запер дверь на ключ и закрыл ее своим телом.
– Я пришел, чтобы прояснить ситуацию до конца, – заявил он. – И пока мы во всем не разберемся, ты отсюда не выйдешь.
Мистер Хаккетт изумленно воззрился на него:
– Да какая муха тебя укусила? Ты что, спятил? Открой дверь!
– Нет. Сначала тебе придется выслушать горькую правду. Том, мне плевать, как ты тратишь свои денежки. Но поскольку я твой старый друг, хочу тебя урезонить, прежде чем ты не тронешься окончательно. Знаешь, чем ты занимаешься последние три недели?
– Да.
– Сомневаюсь. Слушай! Три недели назад ты запустил в производство «Шпионов на море». На главные роли ты пригласил Френсис Флер и Дика Конерса. У тебя был первоклассный сценарий и режиссер Говард Фиск. Но через неделю после начала съемок ты решил, что сценарий никуда не годится и его нужно переделать.
– Ты отопрешь дверь или нет?
– Нет. Что же потом? Ты попросил кого-нибудь поправить сценарий? Нет. Ты позвонил в Голливуд… повторяю: в Голливуд! – и за бешеные деньги, при мысли о которых моя шотландская душа сжимается, пригласил сюда самого высокооплачиваемого сценариста, какого только можно отыскать. Специалиста до сих пор нет. Специалист приедет неизвестно когда. Чем же ты занимаешься в ожидании? Я тебе напомню. Ты как ни в чем не бывало снимаешь «Шпионов на море» по первоначальному сценарию, от которого после приезда так называемого «эксперта» не должно остаться камня на камне!
Картрайт перевел дух. Его борода (огненно-рыжая борода) встала дыбом.
Он протянул вперед дрожащие руки.
– Том, если бы я тебя не знал так хорошо, я бы подумал, что ты хочешь развалить собственное дело. Да, ты любишь первоклассные сценарии. А что творится сейчас? Посмотри на мисс… м-м-м… и на меня. Положи на лоб холодный компресс, а потом посмотри на нас!
Смуглое лицо мистера Хаккетта потемнело еще больше.
– Билл, я терпел долго. Хватит нести чушь и прочь с дороги!
– Нет!
– Ты ведь понимаешь, что никогда больше не получишь здесь работы?
– Не получу здесь работы, – повторил Картрайт, устремив на продюсера мрачный взгляд. – Нашел чем угрожать! Да если кто-то при мне произнесет слово «кино», я его изобью! С меня достаточно! Не получу работы? Да мне легче выпить касторки! Лучше пусть меня заставят еще раз перечитать «Желание». Только, разумеется, такой человек, который увидит в нем смысл… Я обращаюсь к вам, мисс… м-м-м. Вы согласны со мной?
Строго говоря, мисс… м-м-м… была согласна. Но сейчас ей было не до логической скрупулезности.
– Вы ко мне обращаетесь, мистер Картрайт?
– Да. Смиренно.
– Хотите знать мое искреннее мнение?
– Если позволите.
– Что ж, в таком случае, – Моника наморщила лоб, – все зависит от того, как смотреть на вещи. То есть… кто из вас продюсер с десятилетним стажем? Однако у вас такое преувеличенное самомнение, что вам кажется, будто никто, кроме вас, ничего не знает! Всякий раз, как вам что-то не по нраву, вы дуетесь и заявляете, что сжигаете все мосты и уходите. Выглядит не слишком солидно, верно?
Картрайт долго смотрел на нее тяжелым взглядом. Потом вдруг подпрыгнул и исполнил перед дверью какое-то танцевальное па.
Мистер Хаккетт обернулся и рассмеялся.
– Ну, вот и хорошо. Забудем обо всем! – ласково проговорил он, хлопая Картрайта по плечу. – Я знаю, старина, ты ничего плохого в виду не имел.
– Уверена, что не имел, мистер Хаккетт!
– Да. Билл разрывает контракт примерно раз в неделю, но после всегда приходит в себя.
– Уверена, что приходит.
– Что ж, мне пора. На съемочной площадке какие-то проблемы. Кажется, произошла какая-то путаница, и кого-то едва не убили. Такого нельзя допускать. Билл, оставляю мисс Стэнтон на твое попечение. Возможно, ей захочется все осмотреть. Покажи ей студию, а потом приведи в третий павильон.
– Мистер Хаккетт! – воскликнула Моника, внезапно встревожившись. – Погодите! Пожалуйста! Минуточку!
– Рад был познакомиться, мисс Стэнтон, – заявил мистер Хаккетт, пожимая Монике руку и чуть ли не насильно усаживая снова в кресло. – Надеюсь, наше знакомство будет долгим и приятным. Если вы что- нибудь захотите узнать, спрашивайте Билла. Уверен, вам найдется о чем поговорить. Пока, Билл! До свидания, до свидания, до свидания!
Дверь за продюсером закрылась.
Целую вечность после его ухода в кабинете царило молчание. Наконец, Уильям Картрайт откашлялся.
– Мадам, не говорите так!
– Чего не говорить?
– Того, что вы собирались сказать, – что бы то ни было, – объяснил Картрайт. – Что-то мне подсказывает, что разговор на любую тему почти неизбежно перерастет у нас с вами в полемику. Однако вот что мне хотелось бы выяснить. Вы на самом деле хотите, чтобы я показал вам студию?
– Если это не слишком вас затруднит, мистер Картрайт.
– Отлично! Тогда… позвольте еще один вопрос?
– Да, пожалуйста.
Картрайт заговорил чуть увереннее:
– Скажите, по мне ползают тараканы? А может, вы усмотрели на моем лице скрытые признаки проказы, которые обнаружатся при подробном врачебном осмотре? Я спрашиваю не из праздного любопытства. У
