– А? В самом деле? Но я надеюсь, что вы разделили этих джентльменов с тех пор, как в тюрьме зашалила нечистая сила? – спросил сыщик, чрезвычайно заинтересованный.
– Нет, я этого не сделал, – возразил директор, – да и к чему же было отдавать такое распоряжение?
– Ничего. Тем удобнее для моего плана. Потому что, как только я несколько разберусь во всем этом деле, я попрошу вас призвать Кона сюда, а меня вместо него отправить в его камеру.
– Боже мой! Мистер Картер, вы шутите?
– Я никогда не шучу в таких делах, – сухо возразил сыщик.
– Праведный Боже! Но вы окончательно сбиваете меня с толку! – воскликнул директор и даже покраснел. – Что же вы думаете этим достигнуть? Вы не обманете ни одного заключенного, верьте мне!
– Я лучше поверю своему собственному убеждению, которое говорит, что такой обман во всяком случае удастся.
– Вы осрамитесь в тот самый момент, когда вам начнут стучать, и вы должны будете ответить.
– Может быть, я и осрамлюсь, а может быть, все-таки достигну этим того, что мне нужно, – с обычным своим хладнокровием возразил Ник Картер.
– Как хотите, – заявил, наконец, директор и, засунув руки в карманы, откинулся на спинку кресла, как человек, который знает, что упрямого не переспоришь.
– Оставим пока этот вопрос, – сказал сыщик, смеясь, – рано еще решать его. Лучше скажите мне, часто ли вы еще вызывали к себе Кона?
– Да пожалуй, еще раз двенадцать.
– И господин Кон с каждым разом казался все более напуганным, не правда ли? – с иронией осведомился сыщик.
– Совершенно верно.
– Я полагаю, – продолжал допытываться Ник Картер, – что, кроме Кона, вы вызывали к себе и некоторых других заключенных?
– Несомненно. Я опросил, по крайней мере, человек шесть.
– И что же пели они вам?
– Приблизительно то же самое, что перед тем рассказывал и Кон.
– Они были действительно напуганы?
– Без сомнения и притом так, что о притворстве здесь не может быть и речи.
– Скажите, пожалуйста, милейший господин директор, давали вам другие заключенные описание демона?
– Разумеется, и все их описания совершенно совпадали друг с другом.
– Иными словами, все они видели настоящего черта с рогами, копытами и другими адскими атрибутами?
– Да, но иногда привидение являлось в красной мантии, два раза оно было в развевающихся белых одеждах, а иногда этот дух приходил... гм, как бы мне выразиться, – директор откашлялся, – без всякой одежды, так сказать, голый.
– Фи, какое бесстыдство! Надо полагать, что на нем было все же трико, – засмеялся сыщик. – Впрочем, это безразлично, и костюм тут роли не играет. Мне гораздо важнее знать, всегда ли этот страшный дух походил фигурой на молодую девушку или мальчика, иначе говоря, был стройным, маленьким и грациозным?
– Всегда, – не задумываясь, ответил директор.
– Прекрасно! А где у вас помещается Занони?
– Странный вопрос. Разумеется, в женском отделении.
– Подавало ли ее поведение какие-либо поводы к жалобам?
– Никаких решительно, она ведет себя примерно. Притом она ведь умственно нормальная, как мы с вами.
– Что касается этого последнего, так я поручусь за это своей жизнью, – саркастически заметил Ник Картер. – Пользуется ли она какими-либо льготами или привилегиями?
– Абсолютно никакими.
– Не имеет ли она большей свободы передвижения?
– Ни большей, ни меньшей, чем все ее товарки.
– Видите ли вы иногда эту Занони?
– Еще бы, каждый день, на обходе.
– Какое она производит впечатление? Покорилась ли своей судьбе? Весела, старается ли вступать с вами в разговор?
– Иногда, но не всегда... Но к чему все эти вопросы?
– Скажите мне, пожалуйста, господин директор, – вместо ответа спросил Ник Картер, – знает ли в тюрьме еще кто-нибудь, кроме вас, о том, что вы меня вызвали?
