– Я не знаю, что произошло с доном Иосифом, возможно, что он на самом деле умер, но я этому не верю!
– А кто такая, по-вашему, та женщина, которая выдает себя за мать Транкилино?
– По всей вероятности, она тетя молодого хозяина, но утверждать этого я не берусь. Знаю только, что у моей прежней хозяйки была сестра, которая когда-то бежала из монастыря во Франции, где она воспитывалась. Говорят, что из монастыря ее похитил какой-то неизвестный, который впоследствии женился на ней.
– А кто такой дон Патрицио, нынешний управляющий гасиенды?
Старик пренебрежительно усмехнулся.
– По моему, он самый обыкновенный авантюрист, такой же порочный, как все испанцы!
Секундино, как все мексиканцы, от всей души ненавидел испанцев.
– Когда вы в первый раз увидели нынешнюю хозяйку гасиенды, то вы сразу заметили разницу между ней и ее сестрой?
– Конечно, сразу! Я очень уважал донну Мерседес и потому помню каждую черту ее лица.
– А почему же вы молчали? Почему вы...
Старик не дал Нику Картеру договорить.
– А что я мог сделать? – воскликнул он. – Если бы я поехал в ближайший город и сделал донос, то меня осмеяли бы, а быть может, даже арестовали бы за ложный донос! Да и кто поверил бы полупомешанному старику, доносящему на столь высокоуважаемую особу, как донна Мерседес дель Корона, владелицу гасиенды Двух Источников!
– Но вы ведь вовсе не полупомешанный, а вполне разумный человек.
– Так-то оно так! Но после того, как дон Иосиф был арестован за убийство, которого он никогда не совершал, я ушел в горы и ни с кем больше не разговаривал. Люди, не умеющие объяснить моего поведения, стали считать меня полупомешанным. Если бы я знал о заговоре против дона Иосифа, то, конечно, повел бы иную линию. Теперь мне уже поздно выступать, но такой человек, как вы, можете объявить войну преступникам и раскрыть все их злодеяния, совершенные в течение последних лет.
– Мне очень хотелось бы знать все, что вам известно по этому делу.
– Я знаю не слишком много, да и то я больше догадываюсь, но доказать почти ничего не могу.
– Все равно! Рассказывайте!
– Когда донна Мерседес узнала о бегстве своего супруга из тюрьмы, она терпеливо стала ждать известий от него и в конце концов получила письмо, в котором было указано, куда дон Иосиф направился. Накануне своего отъезда с гасиенды она призвала меня к себе и доверила мне цель своего отъезда, а потом взяла с меня клятву оберегать ее сына. То же самое она сказала Панчо, с которого она взяла такую же клятву. В то время я не мог подозревать, что письмо было вовсе не от дона Иосифа. Но недели проходили за неделями, а донна Мерседес не подавала о себе никаких вестей. Мне это показалось подозрительным и в конце концов я пришел к убеждению, что в дело замешано предательство. Пока я еще обдумывал, какие следует принять меры, Транкилино вдруг пропал без вести и в тот же день был убит Панчо. Вместе с тем исчезла и Анита, прежняя няня Транкилино. Не оставалось никакого сомнения в том, что против семьи дель Корона был организован заговор, хотя я не мог понять, откуда он исходит. Не забывайте, что я простой, неграмотный слуга, никогда не выезжавший за пределы Мексики, Почти всю свою жизнь я провел в горах, а когда бывал на гасиенде, то не заботился о том, что делается за ее пределами. Поэтому я только и знаю тех людей, которых встречал на гасиенде. Вот почему я не мог принять никаких мер и должен был ждать, что будет дальше. Мне оставалось только молиться и просить Бога о том, чтобы он охранял благополучие семьи моего хозяина. Затем появились дон Патрицио и та женщина, именующая себя донной Мерседес. Так как они привезли с собой Транкилино, то я поддался обману, подобно всем другим и принял ее за настоящую донну Мерседес. Но когда я поговорил с ней, то узнал, что ошибся; а если бы я не заметил обмана, то она и сама выдала бы себя, так как обходилась со мною, как со всеми прочими слугами, и сильно смутилась, когда я намекнул ей на то, что она в свое время взяла с меня клятву. После этого я стал денно и нощно наблюдать за тем, что происходило. Я ходил вокруг гасиенды, чтобы по возможности постоянно находиться вблизи Транкилино. Я видел, как вы вчера приехали и наблюдал за вами, когда вы у источника беседовали с Транкилино, хотя и не мог слышать ваших слов. Когда затем появился дон Патрицио, то я лежал в кустах, с ружьем на прицеле, так как ожидал нападения на вас. Счастье его, что он не покушался на вашу жизнь: прежде чем он успел бы выхватить оружие, я пристрелил бы его на месте. Когда вчера после обеда дон Патрицио с той женщиной уехали, я попытался подслушать их беседу. Это мне удалось, они советовались, как бы покончить с вами, и приняли решение, согласно которому Патрицио должен был поехать с вами на охоту и там застрелить вас. А властям они хотели заявить, что ваше ружье случайно разрядилось и что пуля попала вам в грудь.
– Это весьма интересно, – заметил Ник Картер, – я подозревал нечто подобное, и либо вовсе не поехал бы на охоту, либо устроил бы так, что тому негодяю не удалось бы привести в исполнение свой преступный замысел! О чем же они еще беседовали?
– Я слышал, что они решили отравить Транкилино растительным ядом, чтобы лишить его рассудка, после чего сеньора хотела принять меры к обеспечению прав собственности на гасиенду. Правда, я не все разобрал, так как не понял всех их мошеннических интриг. Я понял только, что пора вырвать молодого хозяина из когтей злодеев, и потому я поехал на гасиенду. По пути вы меня и встретили.
– Вы порядочный человек, Секундино! – произнес Ник Картер, и крепко пожал руку старику.
– Спасибо за доброе мнение, – ответил старик, – а вы, кажется, человек, который знает больше, чем многие другие. Я готов служить вам! Приказывайте, я буду исполнять все ваши приказания!
– Я очень рад этому, Секундино, так как ваше содействие очень ценно. Скажите мне еще вот что: как поступят по вашему мнению преступники, когда узнают об исчезновении моем и Транкилино?
– Они немедленно начнут вас преследовать! И обязательно нападут на ваши следы, так как не допустят мысли, что вы уехали в Тлакскалу, а могли скрыться только в горах. Людей у них много: они привезли с собой человек шестьдесят своих слуг, когда поселились на гасиенде. Эти слуги не знали прежних владельцев гасиенды и безусловно преданы той женщине и дону Патрицио. Если они найдут вас, то без всяких разговоров убьют; мальчика же они, по всей вероятности, пощадят. Но тогда ему предстоит еще более страшная участь, так как та женщина не преминет исполнить свой замысел и отравить его!
